Автор Тема: Короткие зарисовки. Психологический триллер, антиутопия, психоделика.  (Прочитано 1991 раз)

0 Пользователей и 1 Гость просматривают эту тему.

Оффлайн bittere_nacht

  • Эрато
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 328
  • Репутация +25/-0
  • Пол: Женский
  • Are You Watching Closely?
    • Просмотр профиля
 Абсолютное большинство сходит с ума. Лишь некоторым дано сбежать.
    Людей влечет к тому, чего они боятся. Подсознательно ли, реально ли – неважно. Смерть, насилие, скандалы, безумие... Наблюдая за поведением толпы во время беспорядков, происшествий, трагедий, можно сделать единственно верный вывод.
    Человеку нравится страх. Обычно эту странную любовь стыдливо прикрывают высокими моральными качествами и стремлениями, но смотрится это почти столь же нелепо, как и фиговый листок. Разве можно поверить в эту приторную жалость, когда глаза горят знакомой каждому жаждой «хлеба и зрелищ»? Что самое смешное – влюбленные в страдание люди частенько представляют себя на месте пострадавших. И эти нездоровые мечтатели смеют говорить что-то о норме?
    Никто из них никогда не заглядывал внутрь собственного, инфицированного стадной страстью, разума. Кто знает, что там кроется? Самых страшных монстров порождает не общество, а наша собственная психика, над которой проводит свои ужасные эксперименты идеология вместе с политикой, используя в качестве инструмента собственный народ. Общество осуждает свое "детище", называет сумасшедшим, преступником, уродом. А на самом деле безумием болен каждый. Им заражаются уже в утробе матери. Оно – словно спящий вирус, готовый вырваться на свободу в любой момент. Как скоро он настанет и настанет ли вообще – зависит только от окружения.
    Уже который день подряд мне снится один и тот же сон, в котором я путешествую по разрушенному госпиталю. Больницы стали воплощением ужаса, потому что они накрепко связаны со Смертью, являясь ее налоговыми инспекциями. Недаром же говорят, что когда Смерти недостаточно душ, она насылает стихийные бедствия, болезни, войны и голод.
    Ее налоговые инспектора не отвечают перед законом, зато отвечают перед ней. Ее наказание гораздо страшнее, а деньги и связи становятся бессильны в одно мгновение. Ей не заплатишь в рассрочку и не вымолишь прощение, пусть даже непрестанно пытаются.
    Разбитая плитка неприятно хрустит под моими ногами. Прежде ослепительно белые стены стали грязными, покрылись плесенью и чем-то липким. Лампы на потолке истерично мигают, отчего все больше напоминают задыхающегося человека. Когда прохожу мимо них, они, напоследок ярко вспыхнув, гаснут навсегда, позволяя тьме подобраться ко мне еще ближе.
    На первом этаже дверей слишком мало. Я был абсолютно уверен в том, что открыть хотя бы одну из них не представляется возможным. Да и зачем? Мне не нужны эти помещения.
    Я их попросту не помню.
    Лестница и перила покрыты какой-то скользкой дрянью. Поддавшись своей брезгливости, рискуешь распрощаться с жизнью – слишком легко потерять равновесие и упасть, разбив голову о ступеньки. Но даже победа над собой не гарантирует безопасность, ведь прогнившее дерево – ненадежный помощник. Я шел медленно, временами подрагивая от отвращения. Меня раздражали тошнотворные звуки, окружавшие этот госпиталь – сплошная симфония страданий и боли. Глухой стук капель об идеально ровную кафельную поверхность, надрывный скрип заржавевших пружин больничных коек, чьи-то крики...
    К немалому моему удивлению, вход на третий этаж был перекрыт. Пришлось возвращаться – стоит попытаться пройти через второй.
    По сравнению с давящей мрачностью, которой встретил меня госпиталь, наше дальнейшее знакомство продолжилось в относительно спокойной обстановке. Коридор второго этажа даже можно было бы назвать уютным, но тусклый свет старых запылившихся лампочек сводил весь уют фактически к нулю. Каждый мой шаг сопровождался едва заметным миганием света, и в эти короткие мгновения тьма, норовя поглотить меня, окружала со всех сторон.
    Я принципиально не смотрел в окна – за ними была одна сплошная пустота, как будто весь мой мир находится в пределах старого госпиталя. Но, проходя по второму этажу, я понял, что вид за окном, точнее, его отсутствие, не является худшей из картин. Нежно-розовые стены коридора вдоль и поперек исчерчены какими-то надписями, обклеены фотографиями и вырезками из газет. Слова были везде – на белоснежных дверях палат, на ручках дверей, на пожелтевших листьях увядших растений, даже на разбросанном повсюду медицинском оборудовании. Я боролся с любопытством так, как до того боролся с омерзением. Читать надписи на стенах – признак дурного тона. Здесь же – еще и глупости. Содержание написанного приведет только к пустой панике, а войны с собственным разумом завершаются поражением обеих сторон.
    Мы играем в прятки. Не более. Но спрятаться от себя же – непростая задача. Точнее, невозможная. Принципиальное отличие происходящего от матчей Чемпионата – я выступаю против самого себя, в своем собственном пространстве. Это немножко напоминает те невинные детские игры с воображаемыми друзьями, когда побеждаешь в любом соревновании и убеждаешь в своей правоте любого из спорящих с тобой. Согласно правил, я уже знаю, где прячется мой друг.
    Но даже не догадываюсь, как именно он встретит меня. Смена ролей в наших играх настолько внезапна, что иногда не хватает времени на осознание изменившихся условий. Вот и сейчас вполне возможно, что прятаться предстоит мне. Уже не забавы ради.
    Для выживания в собственном сне.
    Рано я обрадовался, когда, наконец, дошел до лестницы, ведущей на третий этаж. Моя нога увязла в какой-то мерзостной зловонной жиже темно-бурого цвета. Оказалось, что весь пролет покрыт этой странной субстанцией, от одного вида которой становилось нехорошо. В тусклом свете больничных ламп эта гадость напоминала горы гниющей плоти как по виду, так и по запаху. Смрад стоял такой, что начали слезиться глаза.
    На самом этаже дышать легче, но голова кружится, а ноги заплетаются. Идти нужно в самый конец коридора: настоящее испытание для сбитого с толку вестибулярного аппарата. Черные вороны на красном фоне обоев, двери с обсыпавшимся лаковым покрытием, потрепанный линолеум вперемешку с битыми стеклами и какими-то разлитыми вакцинами. Запах лекарств, как резкий аромат нашатырного спирта, – привел в чувство.
    Когда я, наконец, дошел до нужной комнаты, захотелось вздохнуть с облегчением, хотя все самое страшное еще впереди. Ручка двери осыпалась в моих руках, но, к счастью, вместе с ней развалился и замок.
    Ты здесь, мой неизлечимый покалеченный Разум.
"Публике не нужно было понимать суть, чтобы наслаждаться эффектом".

Кристофер Прист

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Короткие зарисовки. Психологический три&#
« Ответ #1 : 10 Январь 2012, 15:10:09 »
Тема открыта.
« Последнее редактирование: 10 Январь 2012, 16:15:05 от Ryuzaki »
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".