Тема закрыта в связи с вступлением в силу поправки 1.5 к Правилам Форума. Kamio.
1.5 Темы с авторским творчеством, авторы которых не проявляли никакой активности на Форуме в течение 1 (одного) года и вкупе с этим имеющие менее 50 (пятидесяти) сообщений на счетчике, будут закрываться модераторами. Если автор проявит желание вернуться на Форум и открыть свою тему, то он (автор) должен обратится к представителю Администрации Форума с просьбой открыть его тему. Администрация Форума не обязана оповещать авторов о закрытии их тем.
Солнце-жемчужинка
Обними меня крепче. Поплачь. Я тепло.
Только с каждой минутой всё меньше, больнее.
Остывая, клубится стальной небосклон:
Водородных цветов ледяная аллея.
Тихо дверь затворив, и как будто смирен,
Обречённо сквозь ржавый вздохнув респиратор,
Ты покинешь свой дом без порога и стен
Без надежды. Последний, слепой ликвидатор.
Вспышка... Кадр. Фотограф по имени Страх,
Полюбуйся: бушует, беснуется пекло!
Под ногами мертва радиома-кора,
А кругом – хоровод безымянного пепла...
Ядовитых туманов кровавые ризы
Беспроглядны. Пустынна былая Земля.
Заскорузлые раны ветрами гноят,
Но как будто смирен, неприкаянный призрак...
Там, где ввысь вздымаются распятья,
Плавятся ксеноновые реки,
Стелет прах обугленное поле,
Где росою оседает стронций,
Мы, мертворождённые проклятья,
Не забыли верности вовеки.
Обернись! Несломленная воля –
Не ты ль солнце?!
Не слеп. Не слеп! Оков ещё
Не свила, слышишь, тьма для нас.
Мы – демоны. Чудовища.
Легионы слепящих глаз.
Мы – пророческие стражи. Распахни ворота-веки!
Мы, господства, ниспосланы свыше.
Эта ядерная стужа воцарилась не навеки,
Эта ночь не последняя, слышишь!
Только с каждой минутою всё тяжелее.
Леденеет азотного плена стекло.
Усмехаясь, взирают презрительно, равнобездушно гиганты-цефеи.
Обними меня крепче. Поплачь. Я тепло…
2010
Фибриноген
Не забыть, как касалась губ моих
Твоя мраморная рука
И летел до самого купола
Грозовой ураган-орган…
Движут немую Неву каракатицы;
Колется надвое чёрный сустав;
Шаркая жёлтыми плитами, катится
Медленно тень моя
от моста до моста.
Пьяные фары сетчатку стилетами гладят,
Рвутся на волю из полночи пасти.
Мумия-сепия прошлого в белом халате
Щупает пульс на кровавом запястье.
Подожди, ещё чуть-чуть –
и ты меня обнимешь,
А я улыбнусь блаженно –
и всажу тебе в спину нож.
Ты вечно был с нами, а я – никогда не был с ними.
Ты думаешь, тёплый снег – это дождь?
Лились витражи изо мглы… «Аллилуйа!» –
Круго'м аналоя порхала свирель…
Не нужно елейных твоих поцелуев:
Наигрались в царей.
Не нужно век твоих опухших,
саванами всех миров истёртых.
В невесомости ног моих пляшут асфальтные лаки.
Нужен фибриноген –
это такой фактор свёртывания…
Да не мне тебя учить.
Не тебе меня оплакивать.
Поздно – рухну в Неву.
Чрез ограду
тянет щупальца глубина.
Крош'атся грыжи на столбах,
взлетают, кру'жатся и плывут,
И плывут, и смеркаются набережные…
Тихо дождём заметает
крыши, карнизы и трубы...
Липнут бессонницы на потолки:
Не забыть, как на последнем издыхании мои губы
Алкали яблочной твоей руки.
2010
Пёсья сказка
Ноябрь… Ноябрь, ещё слишком рано
Зализывать раны хлыстами буранов…
Но только над кручей сгущаются тучи,
Кручинятся ветры, белы и тягучи,
Скребутся в калитку, скулят обречённо:
В такую метель под забором не спится.
Испуганный, мчится по снегу зайчонок,
А следом плетётся хромая лисица.
Истерзаны лапы – стеклянные лужи –
А стужа в облезлые рыжие уши
Всё свищет и свищет, насупив бровищи:
«Я буду безжалостен. Помнишь ли, хищник?»
Всё злее скоблит под височными голод,
Пурга катарактово-матовым роем
Вдыхает следы… Одичалы и голы,
Вчерашние рощи теперь не укроют.
Я буду безжалостен… Буду, но снега
Не вызверю яростью – не окровавлю!
И кажется, будто капканы из вафли
Не ранят, не гложут горячего меха…
И ширится небо
Всё уже…
А вьюга промозглая вьюжит и вьюжит,
И глушит ружейное эхо…
2010
Белая Дама
Мрак, безнадежно разбавленный
Желтым болезненным светом,
Молча ползет из пыльных углов, очертания
Комнаты растворяя.
Комнаты ставшей
Приютом,
Вечной тюрьмою,
Склепом.
Медленно боль железная
Едким зловонным гноем
Течет по артериям в душу.
Воздух застыл миллионами лезвий.
Шорох зловещий слышишь?
Слышишь?! - скребутся по старым обоям
Вереницы пауков иглоногих?
Их породил мрак.
Тот, что ты вливаешь в свои вены.
Тленно чернеют стены…
Длинные пляшут тени…
Липкие белые сети
Нежно парализуют
Волю.
Желто-гниющая комната
Не отпустит, свободу твою
Пожирая.
Она придет к тебе снова…
Последнее утешение,
И любовница, и убийца.
Видишь в кипящем воздухе
Ледяным искристым туманом
Белая вуаль плывет…
Несравненная
И вожделенна
И холодна.
Силуэт манит совершенством линий,
А безжалостные пауки
Обращаются лепестками лилий.
И вкушая ее уста,
Налитые черным ядом,
Ты в последний раз
Осушишь до дна
Свою участь,
А пред тобою
Обернется Белая Дама
Злорадно хохочущим демоном
И низвергнет в свои чертоги,
Где на вечность в мучениях обречены
Сотни теней таких же глупцов, как и ты.
2009
Blue devils
Стареют листья, высыхает сад.
Неотвратимо умирает лето.
Рыдает перламутровое небо
О том, что не воротится назад,
Сомкнув крестами свод ветвей-ресниц,
О том, что скупо вычтет неизбежность,
И ветры лилий трепетную нежность
Развеют криком перелётных птиц.
Скажи, мой вечный сон, мой свет, мой бог,
Не я ль твой голос пил дорогой млечной?
Но и его в распахнутую вечность
Я брошу гулким холодом ветров…
А через миг расколют стон ослепшие метели,
И черви станут пировать в моём гниющем теле.
2009
