Полупьяный мужичок лет пятидесяти возвращался домой своим обычным маршрутом. Или не домой? В иной ситуации он бы так и сделал. Но жена вернулась от тёщи… И если она увидит его таким… Подкаблучник со стажем трясся как осиновый лист при одной лишь мысли о реакции благоверной на его вид. Поэтому в самый последний момент он решил свернуть в сторону дома одинокого друга. С ним было можно не скрывать себя настоящего. Ещё чуток поддать. Поговорить по душам об отстойности своей жизни. Для поднятия настроения обсудить соседских баб… Остатков от покупки водки не хватило бы и на самую дешёвую плечевую, да и здоровья от такой жизни оставалось немного, поэтому уделом неудачников были одни лишь разговоры, как правило начинавшиеся со словесной порнографии и заканчивавшиеся бурным приступом женоненавистничества. Легко почувствовать себя крутым, когда тебе не угрожают скалкой… И когда видишь перед собой не забитую бесконечным «дом-работа» тётку, а «девушку с обложки». Сейчас навстречу ему шла как раз такая…
Длинные стройные ножки на высоких каблуках и платформе размашисто, но грациозно переступают камни старой дороги. Высокая грудь выступила из полурасстёгнутой спортивной куртки. Роскошные волосы натуральной блондинки развеваются ореолом, а небесно-синие глаза смотрят на мир пристально, словно у снайпера, который видит цель. Стреляют в сердце на поражение…
Так бы решил мужчина, увидевший её впервые. Но старый алкаш знал девчонку из дома по-соседству не один год. И ненавидел, как и большинство ему подобных. Да и назвать его мужчиной у здраво мыслящего человека не повернулся бы язык. Но с точки зрения «провинциальной морали» его животноподобный облик, мысли и образ жизни были простительным грехом. Тётки-дворничихи жалели опустившихся ублюдков, сочувствуя их «тяжёлой жизни», которая по их мнению и довела бедняжек до такого состояния. Им даже в голову не приходило, что именно такие по пьяной лавочке избивают своих жён и насилуют школьниц. Те, у кого ещё хватает сил хотя бы на это…
У ничтожества, идущего по разбитой дороге навстречу красавице-амазонке хватило их лишь на то, чтобы смачно сплюнуть себе под ноги и презрительно пробурчать «лесба…». Этот грех по местным порядкам простительным не был. Для него же это была единственная возможность кого-то унизить безопасно для себя. Ведь эта гордячка всё равно пройдёт мимо, посчитав недостойным унизиться до конфликта с тем, кого она не считает человеком. Мелочь – а приятно.
Обычно Лида так и поступала. Всё же себя она держала в чистоте во всех отношениях. И воевать с грязью не собиралась. Руки марать… Хотя зачем руки? Девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и, догнав шваль в пару шагов, вбила тяжёлый устойчивый каблук в ногу жертвы. Мужичок противно взвизгнул, словно кастрированный, и пошатнулся. Удара по второй ступне хватило для того, чтобы свалить его на четвереньки. Следующими были кости обеих ладоней. Девушка хотела нанести завершающий удар в центр грудной клетки, но решила, что распластавшаяся перед нею шваль недостойна лёгкой смерти от остановки сердца. Следующие два удара снова заставили его выть. И оставили без глаз.
Одинокий пожилой выпивоха так и не дождался приятеля этим вечером. Да и какая разница: он уже сам допил бутылку. Бутылку водки, оставленную кем-то прямо у его двери. Вот так подарок судьбы! Водки с крысиным ядом… А через два дома от лавочки, на которой он провёл свои последние минуты, истекала кровью компания молодых парней. Все они, кроме одного, были заколоты сзади точно в сердце, а последний – держал руки на рукояти ножа, убившего его. Множественное убийство и самоубийство. Никаких следов и отпечатков. А смерть двух алкашей даже не станут расследовать местные обленившиеся менты, избалованные сонной провинциальной жизнью. Одного убили в пьяной драке. Кто? А давайте запишем на тех самых парней – и висяком меньше. А второй отравился технариком. Всё равно нет средств для полного химанализа. К тому же ей было безразлично: яркая спортивно одетая блондинка с рюкзаком на плече уже ехала на вокзал.
***
По странному стечению событий привлёкшая её внимание ещё на вокзале темноволосая девушка с тяжёлыми, но подвижными бёдрами и гибкой осиной талией оказалась попутчицей. Сейчас она заметила и то, что у Веры очень красивые большие зелёные глаза. Притягивал даже не внешний вид, а сам взгляд: как у восточных красавиц или цыганок – уволакивает куда-то вглубь… Самое забавное, что она первая сказала Лиде, что она очень красивая. Без намёка – просто констатируя факт.
– Я немного изобразительным искусством увлекаюсь, – смущённо пояснила Вера. – А у тебя есть хобби?
– Скажешь, что странное, наверное… Оказываю психологическую помощь он-лайн пострадавшим от психологического или физического сексуального насилия. А также помогаю геям и лесбиянкам, сталкивающимся с агрессивностью общественного мнения.
– Вау… – выразительные глаза собеседницы смотрели почти восхищённо. – Знаешь, ты делаешь малоприятную, но важную работу. А то, что это даже не ради денег… Таких людей как ты, мало. В хорошем смысле.
– Зарабатывала я и на заводе неплохо. А вот сейчас опять начну с нуля. Ну и ладно. Пошёл этот мухосранск… А где ты работала? Или ты просто в отпуск?
Вера отрицательно покачала головой и вздохнула, кивнув на увесистые чемоданы. И откуда у людей столько вещей берётся?
– В некотором роде я тоже помогала женщинам, которых заставила страдать мужская жестокость и бессердечие… – Вера опустила глаза. – Аборты мы делаем. В смысле, делают. И куда я теперь… Ты-то – инженер-химик, а вот безработная медсестра кому нужна…
– Тебе есть где остановиться в Москве?