Ларс Фон Триер. Меланхолия. Самый человеконенавистнический фильм из тех, что я когда либо видел на этом свете. Мизантропия Триера в этот раз обрушилась на меня огромной планетой из финальной сцены, причем с такой тяжестью и энергией, что после сеанса я просто не смог больше спокойно сидеть на месте. Я вскочил с кресла и одним из первых выбежал из зала с ошеломлённым видом, чтобы выкурить сигарету и унять мурашки, бегающие по всему телу.
Наверное, я буду недостаточно честен, если скажу, что то, очень сильное впечатление, которое я получил от просмотра, продиктовано исключительно картиной. Нет. Всё дело в совокупности нескольких факторов. Я просто вовремя его посмотрел. И те переживания, которые не дают мне спокойно спать уже долгие месяцы, а то и годы, вдруг выросли на экране в космических масштабах и, приправленные огромным цинизмом, были поданы на блюдечке с голубой каёмочкой. Дескать – беспокоит головная боль? Маменькин сыночек! Вот посмотри, я вообще заживо гнию, и ничего.
Теперь о самом фильме.
Меня терзал вопрос – кто такая главная героиня. Кто она? Только сейчас пришел к выводу, что это абсолютно не важно. Главное то, что она чувствует. А этому триер дал вполне четкое название – меланхолия. В картине вообще нет человеческих ролей. Чувства играют роли, чувства меняются, чувства плавно перетекают из одного состояния в другое. Они меняют цвет. А люди (Великолепные актёры, к слову) те, кто интерпретирует их в понятный язык.
Само по себе – чувство безынтересно. Оно интересно в движении. В развитии. И это развитие наблюдается, причем так отчетливо, что можно отличить даже полутона:
Сцена с застрявшей в повороте машиной, затем сцена, где молодоженов встречают рассерженные родственники – раз – сцена с лошадьми, где главная героиня хвастается перед одной из них своим женихом. (Хвастается перед лошадью!) Явное пренебрежение, чувствуется, как чувствуется и переход в новый оттенок. И так весь фильм. Пока не происходит полная метаморфоза.
Что до жениха – я не удивлён такому типажу. У Триера это больная тема. А значит и больные мужчины. Уж не в первый раз.
Юмор и ирония, прежде всего над самим собой, над собственной ничтожностью, над ничтожностью человечества настолько уместны, что я бы сказал - было бы очень смешно, не будь всё так печально.
Чувство главной героини – это тот самый груз, на который она жалуется сестре. Это те самые тряпичные цепи, которые не разорвать и из которых не выпутаться. И она рада концу! В финале она преображается, злорадствует над нами, не потому, что она ненавидит нас, а потому, что она, наконец, избавится от этой ноши. И плевать она хотела на жертвы. Одна часть её сожалеет о таком исходе, и держит за детскую ладошку племянника, пускает слёзы. Вторая же часть ликует! Такова человеческая природа.
Ваш Пьеро.
