Дети Нибиру

[Vladlen_g]

Тема закрыта в связи с вступлением в силу поправки 1.5 к Правилам Форума. Kamio.

 1.5 Темы с авторским творчеством, авторы которых не проявляли никакой активности на Форуме в течение 1 (одного) года и вкупе с этим имеющие менее 50 (пятидесяти) сообщений на счетчике, будут закрываться модераторами. Если автор проявит желание вернуться на Форум и открыть свою тему, то он (автор) должен обратится к представителю Администрации Форума с просьбой открыть его тему. Администрация Форума не обязана оповещать авторов о закрытии их тем.


Дети Нибиру. Падерин Владислав

                                                                     Глава 1        

Преодолевая очередной перевал, я опасался, как бы не угодить в море — здоровый рюкзак, под завязку набитый баклажками с водой и провиантом, то и дело выводил меня из равновесия. Неподалеку на камне сидел баклан и своим красным глазом ехидно наблюдал за моим неуклюжим шествием. Потом он встрепенулся и полетел, кружась в алом зареве заката.
           Спрыгнув с последнего валуна, я сбросил рюкзак возле поеденного морем и солнцем бревна. Оно было, своего рода, вехой на моем пути. Я не раз присаживался на него передохнуть и покурить. Так я сделал и в этот раз.
           Легкий ветерок, наполненный свежестью моря и теплом уходящего дня, трепал мои волосы, торчавшие из-под пропитанной потом матерчатой ковбойки. Мокрая майка приятно липла к спине. Жара немного спала, но парило, казалось, не меньше. Слушая, как безудержно волны набегают на камни, я предался своим мыслям. Думал о том, сколько мне пришлось проехать автостопом до этого райского местечка, сколько пришлось пройти, чтобы вот так сидеть на бревнышке у моря и безмятежно вдыхать дым сигареты вместе с пьянящим, слегка солоноватым ветерком. А мой город ждал, кода я проеду две с половиной тысячи километров и вернусь к своей обычной рутине, где за окном по сырым улицам будут ходить напыщенно-угрюмые граждане. До начала сезона дождей оставалось всего-то пару недель, а уезжать мучительно не хотелось. Когда я задумывался об отъезде — к горлу противно подкатывался комок тоски. Сюда, на Утриш, я мчался сломя голову, пересаживаясь из одной тачки в другую, словно бог автостопа. Я практически не спал трое суток — желание поскорее окунуться в морские воды окрыляло и будоражило. И вот, вскоре, мне предстоял обратный путь. Я представил, как выйду на трассу, как буду, оттопырив большой палец в небо, по-идиотски трясти рукой, пытаясь уехать в свой унылый город, где будет сыро и холодно.
           Вообще-то Утриш — это всего лишь обыкновенный курортный поселок, коих много на российском побережье Черного моря, и особого интереса не представляет. А вот то, что за Утришом — это совсем другое дело. Если идти от поселка на восток вдоль берега, преодолев километра четыре, минуя пару лагун и разделяющие их перевалы, то определенно попадешь в крайне дивное место, где даже для самого привередливого хиппи просто рай. Да и не только отвязанные типы стремятся сюда, на третью лагуну: музыканты, художники, буддисты и даже один физик-ядерщик чувствуют себя здесь просто превосходно. Основное занятие — ничегонеделание и созерцание ничегонеделания окружающих. А когда этот процесс поднадоел — можно в море окунуться, крабов половить или пойти к кому-нибудь на стоянку в гости.
           Самые отвязанные типы — это, безусловно, мурманчане. Они умеют отдыхать и совершенно не напрягаются из-за отсутствия привычного бытового комфорта. Еще у них забавный, самобытный жаргон, который они придумали сами и понятный только для посвященных. Приводить я его здесь не буду, поскольку основное содержание этого сленга — ненормативная лексика.
            Вечером можно отправиться к знаменитому здесь физику-ядерщику, у которого всегда был неиссякаемый запас коньяка и вина. Он, если верить слухам, сам его тайком синтезирует в местном лесу и никому не признается. К нему-то я и решил заглянуть вечерком — так, здоровье поправить. Но вначале надо непременно зайти к мурманчанам — я им должен две баклажки воды и консервы; после недельного расстройства желудка я перестал набирать воду в местных колодцах, как и некоторые поселенцы. Как только я начал покупать воду в поселке, это расстройство — которое местные жители окрестили «утришка» — больше не давало о себе знать.
           Я затушил окурок и спрятал его под камни. Солнце стремительно падало в море, растворяя свои краски в бризе. Накинув рюкзак на плечи, я продолжил свой путь.


   — Привет, муромцы! — Крикнул я ютившейся у костра компании обнаженных тел. Пламя огня делало их кожу красной.
              — Привет-привет. — Сказал Синий, парень со стриженой бородкой. Он подмигнул мне, улыбаясь. — Мы тут суп из змеи варганим, хочешь — присоединяйся.
              — Спасибо, но я лучше, чего попроще съем. Вот, две баклажки воды, — сказал я опорожняя рюкзак, — и консервы. Вот — сдача.
           Я был, конечно, не против составить им компанию, но желание расслабиться и промочить горло спиртным (понятно чьим) было сильнее. Да и суп из змеи меня, честно говоря, настораживал.
   — А зря. — Синий, как мне показалось, немного огорчился. — Поймать змею не так-то просто. Не каждый день такой деликатес попробуешь.
   — Ну, я еще не уезжаю. Просто я действительно не голоден.
   Синий, вроде, удовлетворился моей отговоркой и продолжил свое занятие готовкой.
              — Господа, — обратился я к сидевшим у костра, — может, кто выручит на пару батареек? Совсем забыл купить, а у меня еще ночь впереди...
              — Спроси у Кати, она вчера их целый блок купила. Подойди к ней в палатку. — Посоветовала белобрысая Леся и быстро опустила глаза.
Катина обитель оказалась стоящей особняком от других, совсем не там, где вчера.
              — Тук-тук-тук. Есть кто живой? — Громко шепнул я в щель не до конца застегнутой палатки.
— Кто это еще? — Послышался кислый голос Кати.
— Это я, Вадим.
— А… Вадим, залазь, конечно. — Ее голос заметно повеселел — значит, видеть она меня была определенно рада. — Хорошо, что ты пришел, а то мне здесь совсем общаться не с кем.
           Катя была приятной особой с голубыми глазами и лицом, затронутым легкой конопатостью, с широкими скулами, которые еще шире делала наивно-детская улыбка. Я был наслышан о ее таланте посплетничать, за что ей неоднократно попадало. Видимо и в этот раз она влипла в какую-то интригу.
           Я вполз в палатку и увидел ее обитательницу, лежащую на спальнике и поглощающую Керуака.
    — У тебя все ОК? — спросил я, приподняв брови. — Вы что, опять поругались?
— Это все из-за Таньки с четвертой лагуны. — Ее глаза слегка сузились и нижняя губа еле заметно дрогнула. — Я не знала, что она язык за зубами держать не умеет. Только и знает что трепаться.
             — Наверное, что-то серьезное... — я еле сдерживал улыбку.
     — Я на нашей стоянке нашла одну побрякушку — из золота. Ну и никому из наших не сказала. А когда мы с Танькой отправились на Утриш — то не удержалась и похвасталась. Продала я эту штуку местным цыганам за неплохие бабки — золото оказалось высокой пробы. Нашим я сказала, что деньги еще в Мурманске заработала. У них, кстати, с деньгами сейчас трабл. А эта Танька, зараза — проболталась…
   — Так ведь это твоя находка. Подумаешь, никому не сказала.
   — Да побрякушка эта оказалась — Синего. Он ее на днях потерял. Сказал — амулет это. Подарок от его тетки-ведуньи. Он на меня сильно обиделся, а остальные — будто давно момент поджидали, — выселили меня со стоянки. Вот, уроды! — казалось, Катя сейчас расплачется.
   — Не переживай — бывает, — пожал я плечами. — Слушай, а что если пойти на Утриш, к этим цыганам, и обратно выкупить амулет?
   — Это же цыгане. Они обратно вряд ли продадут, да и найди их теперь попробуй. Скорее всего сами уже втюхали кому-нибудь или в копилку свою, цыганскую, упрятали. — Она опустила глаза, а потом улыбнулась и в глазах ее заиграл привычный огонек задора. — Да ну их к черту, этих цыган. Сама виновата. А ты по делу, может, какому?
              — Да. Батарейки накрылись. У тебя не найдется парочки?
— Достань там, в рюкзаке, в левом кармане.
— Благодарю. Не грусти. — Бросил я ей на прощанье и вылез наружу. Потом постоял пару секунд и добавил: — Немного кости твои поперебирают и успокоятся.
   Закинув на свою стоянку рюкзак, я направился к физику.


           Дорога к нему была витиеватой, проходящая через реликтовый лес. Я каждый раз удивлялся, как мне удавалось его найти, и, главное, добраться потом до своей палатки. В этот раз искать пришлось не долго — на его стоянке горел яркий свет.
             «Это что-то новенькое», — подумал я, — «наверное, опять что-то нахимичил».
   Так и оказалось. Он где-то нарыл автомобильный аккумулятор и подсоединил к нему дюжину фонариков — вся стоянка была прекрасно освещена.
           Физика звали Игорь. Это был смуглый мужчина лет пятидесяти с белой порослью на лице, которого мурманчане на своем языке окрестили — «укроп». Розовые очки в роговой оправе и «блютуз» в ухе были его неотъемлемыми атрибутами, последний из которых, порой, раздражал и ужасно мешал общению. В процессе повествования очередной истории он забавно размахивал руками, смешно оттопыривая пальцы. На фоне его ярко-синей рубашки кисти рук, казалось, порхают отдельно от его тела. А когда правая кисть взмывала к правому уху — это означало конец беседе, что случалось довольно часто.
В самом центре стоянки торчал огромный пень, а вокруг, будто его отпрыски — пеньки поменьше. Рядом с Игорем сидел его сотоварищ Слава, офицер в отставке внушительного телосложения.
           Я пожал им руки и, пока раздумывал где приземлиться, на пне материализовался бокал с коньяком. Стряхнув капли пота со лба, я обратился к Славе:
   — Ты, случайно, не помнишь, о чем мы вчера философствовали часа два подряд?
   — Да все о Карлосе нашем, Кастанеде. Еще о каких-то научных изысканиях.
    — И до чего доболтались?
             — Да я и сам не особо помню, — усмехнулся он.
              — С «кониной» вышел перебор. Даже не помню, как до палатки добрел.
              — Оно и не мудрено — столько выжрать-то.
              Я засмеялся. Помню, мы долго вчера сидели и ушли в такие высшие материи…
              — А вы тоже участвовали в нашем симпозиуме? — спросил я Игоря.
              — Вы меня своими заумными физиономиями рассмешили до коликов. Весь наш спор крутился вокруг воды и ее свойств. Какие только я убедительные доводы не приводил, что вода — это просто вода. А вы мне все про невероятные свойства структурированной воды талдычили. Чушь это все — фильмов, поди, насмотрелись. Там вам такое покажут!
   — Эх, ученые… — вздохнул Слава, — все у них под одну гребенку. Если бы они науку с изотерикой соединили, у нас уже давно золотой век наступил бы.
Я отпил немного коньяка, закурил и решил сменить тему, а заодно блеснуть широтой своих познаний:
              — Скажите, Игорь, а что вы, как заслуженный ученый, думаете о квазарах? Мне кажется, что это, пожалуй, одна из основных загадок астрономии (похоже меня опять на высшие материи потянуло).
              — Да что, собственно, о них думать? Есть — и есть. Научное сообщество до сих пор городит о них самые невероятные гипотезы.
              — Ну а вы, вы лично что думаете?
              — Вообще слово «квазар» — это сокращение от такого понятия, как «квазизвездные радиоисточники». По факту — это источники света огромной яркости, которые удалены от нас на миллиарды световых лет, а по размеру меньше нашей галактики в десятки раз. Одно из мнений — что это остатки Большего взрыва. Но я не сильный приверженец этой теории. Я полагаю, что квазары, — поскольку из них происходит выброс материи, — сами по себе являются точечными «большими взрывами». Это рождение других вселенных вокруг нашей вселенной. А если предположить, что все это в совокупности одна большая вселенная, то никакого большего взрыва и не было. Вселенная, если так можно выразиться, рождалась по частям, фрагмент за фрагментом, как художник, который постепенно пишет картину. Поэтому квазары, мой юный друг — это новые мазки на полотне бытия.
              — Интересная теория. Вы и впрямь считаете, что большого взрыва и в помине не было?
              — Это, всего лишь, моя субъективная точка зрения, хотя приверженцев ее не мало. В научном сообществе, сколько ученых, столько и теорий и я полагаю, что мои измышления не так уж и оригинальны. — Игорь поправил очки и на мгновение замолчал, видимо размышляя, — Поскольку о квазарах, по большему счету, мало что известно, то и выдумывать можно все что угодно — так, от нечего делать. Американцы, например, скоро хотят запустить новый телескоп, вместо «Хаббла», который будет значительно больше и будет перемещаться по орбите, отстающей от Земли на полтора миллиона километров — вот тогда, быть может, чего-нибудь новенькое и разглядим, — Игорь развел руками, — а мечтать, как говорится, не вредно.
              Я снова закурил и глотнул коньяка. Обстановка была умиротворяющая. Вот так, сидеть в лоне природы и разговаривать о вселенной под стрекотание сверчков, потягивать коньяк и не заботиться о завтрашнем дне — это, может быть, и есть цель моей поездки.
              Игорь начал о чем-то спорить со Славой, но я не уже не слышал их диалог. Мне, вдруг, стало так хорошо; коньяк разбредался по организму, наполняя его легкостью и теплом.          
Вдруг за горой раскатисто шандарахнуло. По небу расползлась вспышка.          
— Вот и первая гроза, — констатировал Слава, — целый месяц ни одного дождя.               
— Да на здоровье, — махнул Игорь, — хоть духота спадет.
            Мы еще много о чем болтали, пока я не заметил, что порядочно поднабрался. Уже и не помню, как мы расстались, помню только, что Слава кричал вдогонку: «Вадим, тебе в другую сторону!» А я отмахивался и восклицал, мол, все дороги ведут в Рим...

[Крайс]

Жду следущих глав. Т.к. по первой сказать нечего. Ни фантастики, ни мистики, ни ужасов))
Написано неплохо, но скучновато и немного путался в диалогах, приходилось пересчитывать кто сейчас в данный момент говорит))

[Vladlen_g]

           В голове было мутно. Фонарик на лбу освещал лишь незначительную часть тропинки, которая виляла из стороны в сторону. Пару раз споткнувшись — чуть не шлепнулся. Часа через пол внутренний голос стал намекать, что дорога и впрямь не та, да и тропинка начала постепенно уходить вверх — значит, двигался я в сторону горы.
              Я остановился, дабы облокотиться о ствол огромного можжевельника (за тысячу лет они здесь порядочно выросли). Немного помозговав тем, что еще соображало, я вспомнил: вдоль всего подножия горы должна проходить тропа, а если двигать по ней вправо, то непременно попаду в центр лагуны, где была моя стоянка.
              Где-то на горе заскулил шакал. С другой стороны пару раз в ответ тявкнули его сородичи. Становилось как-то жутковато, но не из-за шакалов — эти маленькие собачки отличались крайней трусливостью. Дело в том, что я очень плохо знал эти места, как и зверье, которое могло здесь водиться. К тому же, вернуться назад было затруднительно — по пути мне встречалось не мало развилок, а где и куда я свернул, нетрезвый ум не помнил. Оставалось одно — идти вперед и искать тропу у подножия.
              Покачиваясь, я продолжил свое неуклюжее шествие дальше. На тропе увеличивалось количество препятствий в виде торчавших булыжников и корней, о которые я непременно спотыкался. Увлекшись разглядыванием этих препятствий на земле, я совсем забыл про оные сверху — что торчали из деревьев — и налетел лбом на поджидавшую его ветку. Упал красиво. Мне сразу вспомнился эпизод из фильма «Один дома-2», где злодей совершает головокружительный кульбит с ногами выше головы, поскользнувшись на рассыпанных бусах. Приземлился мягко. Шляпа с фонариком упали рядом.
              Лежа на земле мне, вдруг, стало совершенно безразлично, что нужно куда-то там идти, и решил немного полежать. Сквозь можжевеловые ветви было видно ясное звездное небо. В отличие от городского, оно здесь имело глубину. Казалось, даже был слышен тихий рокот из этой звездной бездны...
              — Вы себе ничего не повредили? — пропел высокий женский голос из зарослей.              От неожиданности я чуть не остался заикой.
              — Я... ннет... я просто прилег... полежать, — приподнимаясь, пролепетал я, — А вы кто и что вообще здесь делаете? Вы тоже заблудились?
           Фонарик, прикрепленный к шляпе, как раз светил в направлении голоса.
              — Я здесь впервые. Мне неизвестны эти места, — голос стал приближаться, — Может, вы мне поможете?
             — Помочь чем? — потом, подумав, поинтересовался, — Вы здесь как оказались?
   — Случайно. Я не должна здесь быть...
              Из зарослей показалась невероятно белая девушка. Может этот эффект создавал бьющий свет фонарика?
              — Я и сам сейчас в незавидной ситуации — напился и заблудился. Если найду дорогу, то смогу отвести вас туда, где вы можете переночевать.
              — Там много людей?
              — Я один на стоянке.
              — Хорошо. У вас есть вода? — в ее голосе я уловил скорее просьбу, чем вопрос.
   — Это найдется.
              — Я давно не пила...
              Когда она на меня посмотрела своими небесно-перламутровыми глазами, я сразу ощутил, что ее взор устремлен куда-то безумно глубоко в мою суть. Это особенно подчеркивала ее легкая улыбка, которая будто говорила: «Я знаю о тебе больше чем, ты сам о себе знаешь». Длинные и белые, как сахарная вата, волосы придавали этой улыбке сюрреалистические оттенки. В ней сразу читалось нечто то ли отчужденное, то ли чужеродное.
              И тут я, наконец, обратил внимание на ее одежду.
            — Ты кто? — испугано спросил я, разглядывая серебристый комбинезон, обтягивающий ее утонченную фигуру.
              — Я — Тиа.
             — Прямо как «чай» по-английски, — брякнул я на автомате и продолжил ее пристально разглядывать. — Ты прямо как с вечеринки семидесятых.
              — Извини, но мне сложно понять, о чем ты говоришь. — На ее лице появилась открытая улыбка. — Я выгляжу для тебя необычно?
   — Необычно — это мягко сказано, — пробормотал я себе под нос. — Ты и впрямь откуда-то «от туда», — сказал я уже ей, а сам подумал: «Может она из дурдома? Там и не такие бывают».
             — Ладно, пошли, — пожал я плечами, — как-нибудь доберемся.
           Подняв с земли шляпу, я налепил ее на голову. Мы двинулись в путь: она, бесшумно скользя сзади, я — покачиваясь и спотыкаясь, впереди.
              — Скажи, — начал я, — ты ведь когда просила о помощи, имела в виду не только ночлег? Наверное , еще что-то?
              — Да. Не только…
              — И что же, если не секрет?
              — Я пока не могу сказать.
              — Это интригует... хотя и не важно. Утром я все равно мало что вспомню и, к тому же, у меня будет ужасно болеть голова.



     С горем пополам мы нашли мою стоянку. На ней в беспорядке валялась посуда, которую разбросали местные еноты и ежи. Если ее не сложить в надежное место, они непременно все повылизывают.
              Палатка располагалась под увесистой кроной дерева неизвестной мне породы — оно реликтовое, а в этом я не спец. На дереве обитали сони. Эти маленькие крысоподобные зверьки имели странную  причуду — справлять свои нужды прямо на палатки постояльцев. Видимо сама природа этих мест не очень-то жаловала детей урбанизации.
   Я налил Тии воды в потемневшую от костра алюминиевую кружку. Она, немного подержав ее в руках и, как-будто изучая, стала отпивать небольшими глотками.
   — Ложись в моей палатке, — предложил я, — а я пойду на другую стоянку, поскольку спальный мешок у меня один.
   Она просто кивнула и сказала:
   — Мне понадобится одежда.
   Я почесал затылок.
   — Хм. Ну, конечно, я постараюсь найти чего-нибудь сносного, но ты уж носом сильно не верти. Приду рано утром и принесу еды.
   — Спасибо, что согласился помочь. Мы… — она запнулась, — я отблагодарю тебя. Скоро.
   Она пригнулась и исчезла в палатке, которую я застегнул на молнию и побрел на стоянку к мурманчанам.
   Хмельной ум сразу решил, что лучший вариант — это пойти к Кате. Она к тому же одна, а заодно у нее найдется спальник и лишняя одежда для Тии. Только вот как ей объяснить мой поздний визит? Забавная выйдет история про девушку в комбинезоне цвета «металлик» с космическими глазами. Просто бред какой-то… Ладно. Думаю, она меня как-нибудь поймет.
   Дошел до Катиной стоянки я довольно быстро. Она, судя по свету в палатке, еще не спала — наверное, читала.
   — Тук-тук. Это Вадим.
   — А ты чего не спишь?
   — Впусти, расскажу.
   — Ладно, залазь.
   Я не ошибся — она продолжала грызть своего Керуака. Пробравшись внутрь, я сел по-турецки.
   — Ты, конечно извини, что я приперся пьяным, но ситуация критическая… — начал было я.
   — Критическая?! Это у меня — критическая! Эти козлы даже и не думают со мной общаться, кроме Синего — он предложил забыть эту историю. А в общем — я тут как изгой какой-то.
   — Понимаю… но там, знаешь ли, одна мадам немного заблудилась и сейчас она, представь себе, спит в моей палатке, — сказал я, взволновано жестикулируя руками.
   — Новенькая?
   — Ага. Только без вещей. Совсем.
   — И от куда эта идиотка нарисовалась?
   — Хрен его знает. Говорит, Тиа ее зовут. У нее еще костюм такой, как из серебра, — я почесал затылок, — думаю, ее с какой-нибудь вечеринки занесло…
   — А может она с пятой лагуны? — Катя загадочно заулыбалась, — Там эти нарики чего только не употребляют. ЛСД обштырятся и разгуливают потом по округе. Она тебе, случаем, не обмолвилась с какой планеты?
   Да она, вроде, нормальная, — промолвил я задумчиво, — правда, немного странная. Если хочешь, можешь утром на нее посмотреть. Кстати, она просила принести ей одежду. В таком костюмчике особо не поразгуливаешь — подумают, чокнутая. Поищешь чего-нибудь?
   — Ладно. Утром гляну. Давай спать.
   Катя, зевая, выключила фонарик и отвернулась к стенке, а я и не заметил, как уснул. Помню, только, все физик мерещился, да про квазары рассказывал.

[Vladlen_g]

Дети Нибиру. Падерин Владислав      
                   

                                                                     Глава 2


   Проснулся я рано, еще только начинало светать. Шелест листьев и шепот моря вкрадчиво нарушали тишину. Свежий, прохладный ветерок сдувал с меня похмелье и медленно, но верно пробуждал к жизни мое бренное тело.
   Разлепив глаза, я обнаружил, что лежу не в палатке, а немного поодаль — на тропинке. Однако я прекрасно помнил, что вырубился рядом с Катей. Странно… Наверное она меня выперла за что-то. Хотя, не важно. Там, в ее логове, стоял бы такой перегарище… А здесь — свежо…
   Еще вспомнил, как нарезался у физика, а вот как добрался — нет. Хотя, это вполне нормально — я редко помню, как от него возвращаюсь. Это — если можно так выразиться — уже традиция. Только меня одно настораживало: зачем я к Кате-то приперся?
   И вдруг я аж подскочил, вспомнив о вчерашней незнакомке — картинки событий минувшей ночи, не спеша, как пазлы — складывались в забавную историю.
   «Черт! Она ведь сейчас в моей палатке… Так… Спокойно! Ее, кажется, Тиа зовут. Вот и славненько. У нас будет, о чем поболтать».
   Я попытался еще чего-нибудь вспомнить, но тщетно. Зато ее лицо крепко отпечаталось в моей голове. Не каждый день встретишь такую особу, да еще и в лесу, ночью. Я силился понять причины, по которым девушка могла оказаться одна в этой глухомани, к тому же совсем без вещей. Мало вероятно, что она просто взяла да и заблудилась. Да и вообще, с какого это перепугу она поперлась гулять без фонарика? И еще эта странная одежда... Ладно, всему свое время.
   Не много поразмыслив, я решил прогуляться на озеро за креветками и устроить ими завтрак и заодно незнакомку покормить. Я уже было собрался идти, как из палатки показалась Катина конопатая мордашка.
   — Проснулся, пьяница? — буркнула она.
   — А где здесь пьяница? Никаких пьяниц не вижу. — Сказал я нахлобучивая ковбойку.
   — От тебя вчера такой перегар стоял и такой зверский храп содрогал палатку, что мне пришлось выволочь тебя наружу, — сказала Катя, выбираясь из своей кельи.
   Я пошарил по карманам в поисках зажигалки, потом, найдя ее, вставил сигарету в зубы и поинтересовался:
   — И как же тебе удалось меня вытащить?
   — А я пару раз тебе по башке долбанула, и ты сам сменил ночлег. — Тут она ехидно заулыбалась. — Шучу. Ты сказал, что тебе душно и сам уполз.
   — А я уж и засомневался, от чего у меня башка-то болит.
   — Ладно, — быстро сменила она тему, — я твоей подруге из одежки кое-что нашла. Думаю, налезет.
   Катя выставила из палатки небольшой пакет. Глядя на него, я задумчиво предложил ей сходить на озеро вместе, а затем на загадочную блондинку полюбоваться. Через несколько минут она вылезла из палатки с желтым ведерком и мы отправились на промысел.



   Озеро, на которое мы пришли, окутывал легкий туман. Его отделяла от моря узкая полоска земли, и поэтому вода в нем считалась условно пресной. Озеро кишело морскими змеями, а берега — гадюками, от того извлечение ловушек с креветками было делом рискованным, поскольку часто приходилось заходить в воду.
   С Катей мы вытащили четыре таких ловушки, сделанные из пятилитровых пластиковых баклажек и высыпали их содержимое в желтое ведерко. Улов был не велик, но для легкого завтрака вполне достаточно.
   Неподалеку в кустах, я заметил Синего. Он явно пришел не за креветками.
   — Опять на змей охотишься? — крикнул я ему.
   Он приложил палец ко рту и продолжил сосредоточенно, на четвереньках, всматриваться куда-то в заросли.
   — Не мешай ему, — подмигнув, шепнула Катя, — он у нас охотник. Вечером опять все будут змеиной похлебкой травиться.
   Она наигранно поморщилась.
   — А я вчера даже и не попробовал.
   — А и не стоит. Лучше бы уху по старинке сварили. Может быть я чересчур брезгливая, но я не смогла заставить себя жевать эту змею.
   Катя немного помолчала и, казалось, всерьез о чем-то подумав, спросила:
   — Слушай, Вадим, а что если я переберусь на твою стоянку? Эти меркантильные кью наверное меня ненавидят, а ты там один, то есть, почти один… — она серьезно посмотрела мне в глаза.
   — Хм. Ну… В принципе можно… — ее предложение оказалось для меня немного неожиданным. — На моей стоянке места предостаточно. Перебирайся хоть сегодня — веселее будет. Я, конечно, люблю одиночество, но в пределах разумного.
   — Не беспокойся, я тебя сильно не потревожу. Просто достали эти хиппи, а у тебя в округе, похоже, никто не живет. — Ее глаза засияли.
   Вдруг, она звонко засмеялась, показывая по-детски пальцем в сторону кустов. Там стоял Синий, гордо держа за хвост гадюку. Та уже была мертвой и просто висела шлангом. Он положил ее в холщевый мешок и пошел к нам.
   — Добрый день! — сказал он: на Утрише есть странная традиция — приветствовать друг-друга таким образом в любое время суток.
   — День добрый, Синий. В змееловы, смотрю, подался? — подмигнул я ему и пожал руку.
   — Она сама мне под ноги лезла. Ну, как я мог пройти мимо? — усмехнулся он, — Шел за креветками, а подвернулась гадюка…
   — Радость то какая, — съерничала Катя, но Синий ее проигнорировал. Он вообще на подобные колкости редко обращал внимание.
   Он присел и по заговорщицки обратился ко мне:
   — Я этой ночью не спал, на гору ходил, к местным индейцам они — обряд очищения совершали. Так вот, когда мы вокруг костра сидели, там за горой как рвануло… Это явно был не гром. Мы даже подумали — самолет упал. Забрались наверх, чтобы посмотреть, но даже огонька никакого не увидели, а вспышка, что мы наблюдали в момент взрыва — была конкретной. Странно… Не правда ли?
   — Так думаешь, это была не гроза? Она ведь могла просто мимо пройти, так — вдалеке.
   — Молния не бьет один раз. К тому же, это было совсем рядом, прямо за горой. Понимаешь? Грозы такой не бывает. — Синий пристально посмотрел мне в глаза и добавил по слогам: — Не-бы-ва-ет…
   — И, значит, не самолет? Тогда что же? Может, это просто кто-нибудь салют запустил, а? Тут много всяких баловней отдыхает.
   — Чтобы салют был такой мощности, нужна специальная установка, а кому нахрен ее сюда тащить понадобилось? — Теперь он  уже смотрел на меня, как на идиота.
   — Да, ты прав. — Я нагнулся поближе к его уху и многозначительно добавил: — Я тебе тоже кое-что интересное могу рассказать и… даже показать. Здесь определенно какая-то хрень происходит.
   Казалось, Синий сейчас лопнет от нетерпения, а я продолжил:
   — Вчера, возвращаясь от нашего знаменитого физика, я немного заблудился и совершенно случайно встретил одну странную особу…
   — Странную? — На лице Синего появилось недоумение.
   — Да, не перебивай… — я не много разволновался. — Она была вся, ну как тебе сказать — во всем серебристом… ну, комбинезон такой, знаешь ли. Она просто вышла из чащи и говорит, мол, помоги мне. — Последнюю фразу я сказал нарочито наигранно. — Правда, я так и не понял, чем я могу ей помочь…
   — Ты не шутишь? — взгляд Синего выражал легкое недоверие.
   — Я на полном серьезе. Так вот, эта особа сейчас спит в моей палатке.
   За спиной раздался недовольный голосок Кати:
   — Не стыдно шептаться при мне, мальчики?
   Она стояла сзади с ведерком и нервно постукивала пальцами ног по булыжнику. Я встал и спросил у нее:
   — А ты, ночью ничего не слышала?
   — Ну, слышала. Подумала, ливень скоро жахнет.
   — А вот Синий, совсем другого мнения. Он считает, что это вовсе ни какой не гром был. — Я почесал затылок. — Тут просто мистика какая-то происходит, Катюша. Мне кажется, что эта блондинка как-то связана с ночным «громом». Судя по времени, вначале за горой шандарахнуло не по-детски, а потом, через полтора часа, я наткнулся на эту дамочку. Как думаешь — это совпадение?
   Возле берега что-то булькнуло, заставив Катю нервно вздрогнуть.
   — Пока я ее не увижу, черта с два поверю во всю эту ерундистику.
   — Тогда пошли, покажу.
   Катя, размахивая ведерком, пошла вперед, а Синий, пожав плечами, увязался сзади, перекинув мешок с гадюкой за спину.



   Продираясь сквозь жидкую поросль кустарников, мы вышли на мою стоянку. Все было так, как я и запомнил — разбросанный в беспорядке всякий хлам. Палатка оказалась открытой и внутри, судя по всему, никого не было.
   — Вот дела… — пространно сказал я. — Полагаю, она пошла гулять дальше?
   Синий, задумчиво поглаживая свою бородку поинтересовался:
   — А у тебя это случаем не «белочка» была?
   Я на него раздраженно покосился.
   — Смотрите, — шепнула Катя. — Вот она. — И указала пальцем на заросли кустов, что топорщились на другом конце стоянки. Сквозь листья мы разглядели обнаженное тело и, определенно, белые локоны волос.
   — А где комбинезон?.. — оторопело промямлил я.
   Пока мы таращились в кусты, как крестьяне на «лампочку Ильича», гостья спокойно вышла из зарослей. Быстро окинув нас взглядом она, казалось, взволнованно сказала:
   — Мне нельзя здесь долго оставаться. Меня будут искать. Очень скоро…
   — Ну, точно из дурдома, — незаметно шепнула мне Катя на ухо.
   Потом наступила короткая пауза, во время которой я протянул Тии пакет.
   — Вот, одежда. Надеюсь, тебе понравится, — сказал я и поинтересовался: — А где твой костюм?
   Тиа, не отрывая от меня взгляда, протянула правую руку вперед. И тут я заметил, что она все это время в ней держала: не большой, размером с теннисный мяч, шар с серебристым отливом. Мы испуганно переглянулись.
   — Как это… — вырвалось у меня, глядя на шар.
   — Это то, над чем совсем недавно начали работать ваши ученые. Это — нанороботы. Они могут принимать любую форму, какую я пожелаю.
   — Ни хрена себе… — Я не мог оторвать от этой штуковины глаз. — Теперь, наконец, может мне скажешь откуда ты?
   — Я родилась не на Земле.
   — И из каких мест ты к нам пожаловала? — подключился к нашему диалогу Синий.
   — Вам это все равно ни о чем не скажет… — Тиа опустила глаза и добавила: — Спасибо за одежду. Сейчас главное — быть как вы.
   — А кто тебя будет искать? — спросил Синий.
   — Те, из-за кого я здесь оказалась, и те — о ком вам лучше не знать. — Она взяла у меня пакет и непринужденно стала натягивать одежду. Шмотки оказались ей впору, хотя Тиа была немного повыше Кати. Она была великолепна в голубом платье с изображенными на нем чайками. Тиа осмотрела себя и улыбнулась, совсем искренне, будто о таком платье и мечтала.
   — И что мы теперь будем делать? — поинтересовалась Катерина, сложив руки на груди.
   — Нужно уходить от сюда, и как можно быстрее. Они скоро придут.
   — И что будет, когда ОНИ придут? — поинтересовалась Катя.
   — Как и всегда. Ничего хорошего.
   — Я все равно ничего не понимаю. — Недоумевал я. — Если ты не с Земли, то от куда? Ты объяснишь наконец? С какой такой стати мы должны тебе помогать, даже не зная, кто ты?!
   — Хорошо. Я скажу. Но вам это вряд ли понравится. — Тиа еще раз посмотрела каждому в глаза, как бы удостоверяясь, стоит ли начинать.
   — Да, не тяни. — Нервно сказала Катя.
   — Ваша планета находится в большой опасности. Есть одна раса, которая хочет заявить свои права на нее и вашу цивилизацию. Они уже вас посещали, только очень давно.
   — И они что, собираются опять к нам пожаловать на своих звездолетах? — попытался иронизировать я.
   — Их звездолет — это целая планета, и она приближается к вашей. Сейчас она находится на таком расстоянии, что они вполне могли бы прилететь и сейчас — просто выжидают наиболее подходящий момент, хотя некоторые из них уже на Земле.
   Я и не заметил, как у меня варежка стала отвисать. А она продолжала:
   — Это ануннаки — гиганты, еще известны у вас как нефилимы. Их мотивы всегда были эгоистичные. Наши расы — с одной звездной системы, только планеты разные. Мы всегда были рядом с вашей звездой, только вы не замечали.
   — Но ведь до ближайшей звезды несколько световых лет. — Вставил Синий.
   — Это не так. Рядом с вами есть одна погасшая звезда — Бурый Карлик вы ее называете. Вокруг него и вращаются наши планеты. Та, на которой обитают ануннаки — называется Нибиру. Она иногда проходит сквозь вашу солнечную систему. Вот тогда они и посещают Землю.
   — Ну, просто фантастика. — Я присел на камень и взялся за голову. — И зачем мы им нужны?
   — Вы им совершенно не нужны. Их интересует только ваша планета. — В голосе Тии сквозила пугающая отрешенность. — Потому что Нибиру совершает свой последний виток вокруг родной звезды. Гравитация планет солнечной системы изменит ее орбиту на столько, что она покинет пределы своей системы навсегда и отправится в открытый космос. Именно по этой причине им необходим новый дом.
   Синий, уже сидя на земле, спросил:
   — А мы можем это как-то предотвратить? — У меня в голове не укладывается, что какие-то там пришельцы-гиганты пожалуют к нам в гости и просто так отберут у нас планету. Как они, интересно, это сделают?
   — Вы добровольно им отдадите свою планету, как и свободу. Так уже было, только не столь глобально. Некоторые боги вашей древности — это как раз и были ануннаки. А на твой вопрос — можно ли это предотвратить — я не могу дать однозначного ответа. Но шанс есть. Именно вы должны это сделать. Я только могу вам показать как. — Затем она указала подбородком в сторону моря. — Там, в морских водах, обитают те, кто прибыл на вашу планету еще до начала вашего рода. Они — мои далекие предки. Если на то будет их воля, то они помогут. Но говорить с ними придется вам. Они предпочитают не вмешиваться в естественный ход эволюции.
   — Что, прямо в море и живут? — Поднял я голову.
   — Да. Они тоже вступали в контакт с вашими процивилизациями. Ваши предки называли их "номмо" — повелители стихий. Это амфибии, которые прибыли из звездной системы Сириуса. С тех пор некоторые из них так и не покинули землю. Их уровень развития несоизмерим с другими расами нашей галактики. У них есть возможность помочь кому угодно. Только проблема в том, что они ведут очень скрытый образ жизни. Вследствие этого о них мало кто знает.
   — Ты имеешь ввиду, что мы все должны отправиться с тобой? — спросила Катя.      
   — Да. Мне необходимы свидетели. На вашей планете я нахожусь нелегально, поэтому свидетели необходимы — таковы правила. — Тиа посмотрела на меня своими перламутровыми глазами. — Мы с вами уже связаны, еще до нашей встречи.
   — Как это?
   — То, что вы называете пространственно-временным континуумом, по сути — иллюзия времени и пространства. Ситуация уже существует — как в прошлом, так и в будущем — одновременно. Просто вам пока не доступен этот уровень сознания. Наша встреча — не случайность. Она уже была запланирована, только причины мне пока еще не ясны…
   Я попытался достать из пачки сигарету, но от волнения задрожали руки и она предательски упала на землю.
   — Подожди-ка. — Вмешался Синий. — Так ведь эти твои ануннаки тоже прилетят нелегально?
   — Не совсем. Они — ваши создатели. В принципе, они имеют право вас уничтожить, только не хотят брать на себя за это ответственность.
   Я занялся разведением огня. В желудке заклокотало, напоминая о голоде, который был особенно ощутим с бодуна.
   Пересыпав креветки в заляпанную углями кастрюлю, я залил воды и поставил на решетку, которая уже раскалилась от пламени костра. Ели мы молча, лишь изредка переглядываясь, а в основном наблюдали за поведением Тии. Она с любопытством разглядывала покрасневших рачков и, видимо узрев, как с ними поступаем мы, стала делать то же самое — вскрывать хитиновую оболочку и поглощать содержимое.
   — Вначале придут военные. — Вдруг продолжила Тиа. Она встала и посмотрела на возвышающуюся над лесом гору. — Это они меня сбили. Они уже знают кого искать, поэтому нельзя медлить. Им помогают ануннаки, только сами не хотят себя обнаруживать. Они каким-то образом узнали о моих планах и пытаются помешать: связываться с расой номмо им очень не хочется.
   — А как они выглядят, эти ануннаки? — спросила Катя присаживаясь на камень, который я только что освободил.
   — Внешне — как вы, только в два раза больше. В ваших древних приданиях о них не однократно упоминалось. Только ваши ученые принимают это за миф.
   — Неужели им удавалось скрывать факт своего существования так долго? Ну, с подводными жителями еще понятно — мировой океан до сих пор толком не исследован. Но чтобы гиганты столько времени оставались не замеченными… — Синий пожал плечами.
   — В недрах земли они построили целые города. К тому же ануннаки могут входить в состояние анабиоза на очень продолжительное время. Для них тысячелетие — что для вас год. Срок их жизни измеряется сотнями тысяч лет. Поэтому основная их часть находится в спячке, пока не наступит время пробуждения. А оно уже приближается. — Закончила Тиа. Потом она повернулась в сторону моря и больше ничего не говорила. Мы приняли это как знак к сборам. Я сложил палатку и упаковал свой не многочисленный скарб в рюкзак. Катя с Синим отправились на свою стоянку, тоже паковаться.
   — Встречаемся у камня с беременной женщиной. — Сказал я им. Этот камень с рисунком роженицы, который стоял на выходе из леса, был для всех известным условным местом встречи.
   Глядя, как легкий ветерок колышет ее прямые бесцветные волосы, подумал: «Я ведь наверняка не единственный, кто вступил в контакт с внеземным существом. Но мне, более чем вероятно, никто не поверит. Либо будут просто тихо лыбиться, либо пальцем у виска крутить». Я испытал, наверное, те же чувства, которые испытывали и другие контактеры, из которых делали сумасшедших или просто публично высмеивали.
   Забросив на плечи свой бэг, я повел Тию за собой туда, где наши приключения, если не злоключения, только начинались.