Автор Тема: Шрамы.  (Прочитано 5726 раз)

0 Пользователей и 2 Гостей просматривают эту тему.

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Шрамы.
« : 29 Март 2012, 14:08:01 »
Эх! Другие вещи не дописал, а взялся еще за одну. Ну ничего с собой поделать не могу!


                                        Настоящее. День первый.

 Дарья стояла возле окна и смотрела на очертания деревьев за пеленой дождя. Под монотонный шум непогоды сознание медленно бродило в мире туманов, из которых, подобно кораблям – призракам выплывали неясные образы. В этом мире не было острых углов и звуков, причинявших боль – туманная мгла растворяла все.
 Изменив угол зрения, девушка отшатнулась – она увидела отражение своего лица в глянцевой глади окна – пелена дождя уступила место кошмару. Дарья не отвела взгляда, хотя зрелище причиняло боль. Она смотрела на свое отражение с упорством мазохиста, ведь вид изуродованного лица заставлял выплыть из мира туманов гнев. Когда-нибудь он останется там навсегда, но не теперь – сейчас он нужен. Гнев не позволял несколько последних лет отступить от цели – идеи, которая когда-то была крохотной точкой на горизонте сознания. Боже, какой же пришлось проделать путь, пока эта точка не превратилась в пять сочащихся кровью букв заслонивших всю вселенную. Месть. Именно она прекратила бессмысленное, граничащее с безумием существование. Помогла выбраться из депрессивного суицидального болота. Месть подарила вторую жизнь – странную, с привкусом горечи, но наполненную смыслом. Иногда Дарья спрашивала себя: правильно ли жить под давлением такой идеи как месть. Спрашивала и сознавала: вопрос этот ей не нравился – он сеял сомнение. Она боялась, что в душе случится переворот, и ответ на ее вопрос будет твердое – нет! А значит, ее новая жизнь с привкусом горечи не имеет смысла и самое время возвращаться в наполненное отчаянием болото, к опасной бритве, зажатой между пальцев, к горсти снотворных таблеток в ладони, к последней черте.
 Чтобы избавиться от сомнений, Дарья смотрела в зеркало: от подбородка до корней черных волос некогда красивое лицо покрывали зигзаги уродливых шрамов. Оно походило на лицо куклы, сшитой из мелких лоскутков. Иногда, когда девушка слишком долго смотрела на свое отражение, ей начинало казаться, что шрамы шевелятся, как бледные трупные черви. Среди них зеленые глаза выглядели противоестественно, словно изумруды в грязной ладони нищего. Возможно, именно этот контраст придавал глазам Дарьи четкое ощущение глубины.
 Вид шрамов отметал сомнения. Он вызывал в памяти день, когда двое мерзких ублюдков изменили все. Изуродованное лицо - это лишь малая часть того зла, что они причинили, не сравнимая с убийством дочери. Вместе с воспоминаниями приходил гнев, который, словно наркотик, останавливал ломку сознания. Делал все четким и конкретным, как черно-белый фотоснимок. Дарья ценила гнев, но не позволяла ему перерасти в ярость, ведь ярость и безумие всегда ходят вместе. Безумие допускать нельзя – оно легко может нарушить все планы.
 Дарья отошла от окна. Ее дыхание было глубоким; сердце стучало в бешеном ритме. Воспоминания вызвали дрожь в руках, и девушка сжала ладони в кулаки.
 Приглушенный пеленой дождя свет за окном создавал в гостиной атмосферу грусти. Все предметы в комнате казались застывшими во времени, словно в этом печальном полумраке они находились всегда и будут находиться вечность. Только лежащая на круглом обеденном столе маска выглядела иначе. Выделяясь белизной и четкой округлостью линий, она казалась чем-то инородным. Эта маска из тончайшего фарфора была изготовлена на заказ. В общем-то, ничего особенного – на звание произведения искусства не тянула ввиду своей простоты, но девушка ее ценила.
 Дарья подошла к столу и надела маску. Прохладный фарфор приятно касался кожи, и на мгновение девушка почувствовала что-то вроде зависти к ее гладкой поверхности. Дарья усмехнулась. Это мимолетное чувство показалось ей более чем глупым, хотя и неудивительным.
 Дыхание успокоилось, но сердце продолжало стучать в ускоренном резком ритме. Возбуждение было оправданным, ведь она, наконец, достигла цели. Осталось самое главное – закончить начатое. Дарья не сомневалась – финал этой драмы, которую начала не она, доставит ей удовольствие. О да, будьте уверены! И она постарается растянуть  это удовольствие.
 Девушка вышла из гостиной, прошла по коридору, на стенах которого висели зеркала разных форм и размеров, и остановилась возле ведущей  в подвал лестницы. Волнение усилилось. Дарья чувствовала себя актрисой перед премьерой спектакля. Сделав три глубоких вдоха, она медленно пошла вниз по лестнице. Каждый шаг отдавался жалобным скрипом деревянных ступенек. Дарья ступила на маленькую бетонную площадку. Темнота здесь была неполной – тусклого света из коридора наверху было достаточно, чтобы различить железную дверь в подвал.
 Пару недель назад Дарья купила банку красной краски и тонкую малярную кисть. Зачем? Девушка сама не знала. Последние три года некоторые ее поступки были настолько нелогичны, что она давно перестала искать в них смысл. Той же ночью она проснулась от очередного кошмара (ее сон редко был спокоен) и, словно находясь в трансе, взяла краску, спустилась к подвалу и написала на железной двери «Конец пути». Надпись получилась грубой, с подтеками, но тогда Дарья испытала удовлетворение. Остаток ночи она спала спокойно, без сновидений.
 Сейчас в полумраке предподвальной площадки цвет надписи казался темно-коричневым, словно засохшая кровь. «Конец пути». Теперь значение этих слов, написанных именно на этой двери, обрели смысл.
 Девушка вынула из кармана черного, похожего на монашеский балахон халата ключ, сунула в замочную скважину и повернула два раза. В полной тишине звук открываемого механизма прозвучал, как щелчки пистолетного затвора. Дарья открыла дверь и не защищенной маской и халатом кожи коснулась прохлада подвала.
- Кто здесь? Э-эй, черт возьми, кто здесь?! – раздался из темноты мужской голос.
- Какого дьявола?! – закричал другой – хриплый и более грубый. – Что, мать вашу, здесь происходит?! Какого черта…
 Дарья с удовлетворением отметила – у обоих голосов есть кое-что общее – истеричные интонации.
 - … мы здесь делаем?!
- Что вам нужно от нас?!
 Дарья нащупала справа на стене переключатель и нажала на кнопку. Неприкрытые плафоном ртутные лампы на потолке мигнули пару раз и разорвали темноту холодным ярким светом.
- Твою мать!
- Что за хрень?!
 Помещение было большим. На серых бетонных стенах ничего, кроме решеток воздухоотвода. Две ярко-зеленые водопроводные трубы в углу вырастали из пола и исчезали в таком же сером, как и стены, потолке. Электрическая кухонная плита и огромный плазменный телевизор слева от выхода казались здесь совершенно неуместными, но на их присутствие у Дарьи были свои причины.
 Двое мужчин у дальней стены щурились от резкого света и продолжали ругаться.  Лодыжки левых ног обоих сковывали железные браслеты, от которых тянулись примерно двухметровые цепи. Концы цепей, в свою очередь, крепились к вмонтированным в пол скобам. Мужчины были на таком расстоянии, что при полном натяге цепей, при всем желании, не смогли бы дотянуться друг  до друга. На полу возле каждого лежали матрасы, стояло ведро и большая бутылка с водой – у Дарьи было достаточно времени, чтобы все продумать.
 Когда глаза привыкли к свету, тот мужчина, что находился слева – высокий, с копной светлых волос – увидел стоявшую возле двери Дарью.
- Кто вы? Почему мы здесь? – его голос дрожал. – Да ответьте же, Бога ради!
- Что здесь творится?! – закричал второй – чуть меньше ростом, крепкого телосложения и с такими же, как и у первого мужчины светлыми, но коротко стрижеными волосами. Вопрос он выкрикнул резко, делая четкие интервалы между словами.
 Дарья молчала. Она решила, что ее сегодняшняя роль будет без слов. В прорезях маски глаза девушки блестели, отражая свет ламп. Сердце продолжало выстукивать чечетку.
- Почему вы молчите? Ответьте!
Второй хотел что-то выкрикнуть, но поперхнулся и закашлялся.
«Ну, уж нет! Сегодня вы от меня ответов не дождетесь. Неведение усилит ваш страх».
 Про этих двоих она знала немало: привычки, пороки, черты характера. За то время, что она вынашивала свой план, ей удалось собрать достаточно информации. Виктор Мазур и Лев Мазур. Они выглядели настолько разными, что трудно было поверить, что они родные братья. Единственная общая черта – цвет волос. После того, что эти люди сделали три года назад, блондины всех оттенков вызывали у Дарьи приступы страха. Несмотря на разницу в возрасте всего в один год, Лев выглядел намного старше брата. Нездоровый землистый цвет лица, морщины на лбу и вокруг глаз, да и сами глаза – выцветшие, лишенные какого бы то ни было блеска – трудно поверить, что это лицо тридцатипятилетнего человека. Дарья полагала, что пристрастие Льва к алкоголю сыграло в этом не последнюю роль. Виктор же выглядел, как почтовый конверт – аккуратно и без излишеств – от него прямо таки несло канцелярщиной. Дарья относила такой тип людей к категории опасных (как и блондинов). От них, считала она, никогда не знаешь чего ожидать. Сейчас Виктор, стоя возле стены в измятом деловом костюме и с растерянным видом, не вызывал в Дарье страх – скорее, отвращение.
- Послушайте… послушайте меня, прошу вас! – Виктор вытянул вперед руку, призывая Дарью к вниманию. – Вы должны объяснить…
- Да отвечай же, сучка! – воскликнул Лев.
- … по какой причине мы здесь находимся?
« Всему свое время, говнюки. Скоро я отвечу на все ваши вопросы, и ответы вам не понравятся. Очень не понравятся – в этом можете не сомневаться!».
 Дарья резко развернулась…
- Стойте, не уходите!
- Какого черта?!
… и вышла из подвала. Свет она выключать не стала.

« Последнее редактирование: 29 Март 2012, 14:56:11 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #1 : 29 Март 2012, 14:36:02 »
Чтобы избавиться от сомнений, Дарья смотрела в зеркало: от подбородка до корней черных волос, некогда красивое лицо покрывали зигзаги уродливых шрамов. Оно походило на лицо куклы, сшитой из мелких лоскутков. - первой не хватает, вторая лишняя, третьей не хватает.

Изуродованное лицо, это лишь малая часть того зла, что они причинили, несравнимая с убийством дочери. Вместе с воспоминаниями приходил гнев, который, словно наркотик, останавливал ломку сознания. - вместо запятой тире, не сравнимая раздельно, не хватает запятых.

Все предметы в комнате казались застывшими во времени, словно в этом печальном полумраке они находились всегда, и будут находиться вечность. - лишняя.

В, общем-то, ничего особенного – на звание произведения искусства не тянула ввиду своей простоты, но девушка ее ценила. - лишняя.

Пару недель назад, Дарья купила банку красной краски и тонкую малярную кисть. - лишняя.

В полной тишине звук открываемого механизма прозвучал, как щелчки пистолетного затвора. - не хватает.

Дарья открыла дверь и незащищенной маской и халатом кожи коснулась прохлада подвала. - раздельно.

На серых бетонных стенах ничего, кроме решеток воздухоотвода. - не хватает.

Электрическая кухонная плита и огромный плазменный телевизор слева от выхода, казались здесь совершенно неуместными, но на их присутствие у Дарьи были свои причины. - лишняя.

Сейчас Виктор, стоя возле стены в измятом деловом костюме и растерянным видом, не вызывал в Дарье страх – скорее, отвращение. - "с растерянным видом", не хватает.

интересно))) новый рассказ)) а когда же продолжение "Шахмат" ждать?
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #2 : 29 Март 2012, 14:57:58 »
Спасибо Ryuzaki ! Ошибки исправил.
Шахматы скоро продолжу, мне просто после большого перерыва надо немного расписаться на чем-то другом.

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #3 : 30 Март 2012, 07:38:53 »
                         Прошлое. Похороны.

 «Сегодня, пожалуй, самый жаркий день за все лето, - думала Дарья. – Солнце печет просто нестерпимо! Это ужасно неподходящий день для похорон, какой вообще может быть! А еще эта дурацкая черная шляпа! Под землей, наверное, прохладно. Конечно, прохладно – по-другому и быть не может! Долго ли простоят венки, пока не выцветут? Пожалуй, долго, ведь они состоят из искусственных цветов – ненастоящих, как печаль на лицах большинства собравшихся здесь людей. Господи, о чем я думаю, ведь сейчас моего мужа зароют в могилу?!». В сознании девушки эти мысли протекали на фоне печали (не того горя, что должна испытывать любящая жена после смерти мужа), раздражения, легкого страха. К сожалению самой Дарьи, более ярких эмоций она не испытывала. Это не хорошо! Да это, черт возьми, просто отвратительно! Неужели у них с Максимом все было настолько плохо, что сейчас, стоя возле этой долбанной ямы, в которую его зароют, она ощущает лишь легкую печаль, почти граничащую с равнодушием?! Это неправильно! Пускай она давно не любила его (а порой даже ненавидела), но он, во имя всех святых, отец ее дочери! Да, Максим изменял, врал, чуть ли не через каждое слово, но ведь это он подарил ей Элли!
 Девушке казалось, что многие поглядывали на нее с осуждением, словно упрекая в том, что на ее лице недостаточно скорби. «Хоть какая-то польза от этой нелепой шляпы, - подумала Дарья. – Она затеняет нетронутые слезами глаза». Возможно, все эти косые взгляды были плодом ее воображения? И даже то, как смотрела на нее Виктория – мать Максима – проявление горя, которое она сочла за смесь презрения и обвинения? «Нет, - тут же отбросила сомнения Дарья. – Эта старая стерва слишком меня презирает и не может смотреть как-то иначе. Даже горе не сможет притупить ее ненависть ко мне. Конечно, а как же иначе?! Ведь это я увела ее драгоценного ангела – сыночка! Я даже не сомневаюсь – она винит меня в том, что ее ангелочек сел за руль своего БМВ пьяный, выехал на встречную полосу и врезался в автобус. По-другому и быть не может – эта стерва винит меня во всех смертных грехах! Так было, так есть и так будет всегда! Аминь!».
 Больше всего Дарье хотелось, чтобы Максима скорее похоронили, и церемония, наконец, закончилась. А еще она опасалась, что какой-нибудь умник – это вполне могла быть Виктория –предложит ей произнести прощальные слова над гробом мужа. Нет, нет, только не это! Она слишком хреновая актриса, для драматической игры, когда чувства неискренние – все непременно увидят, что слова о большой утрате, да как ей сейчас тяжело, да тра-ля-ля-ля-ля и тому подобное, звучат фальшиво. Конечно, никто не подаст вида, что это заметил (кроме, разумеется, Виктории) – люди на похоронах, черт возьми, всегда такие тактичные, но Дарье самой было бы неприятно притворяться.
 Наконец гроб опустили в яму. Дарья, как и многие другие, взяла немного земли и бросила в могилу. В душе девушки что-то всколыхнулось. На миг ей показалось, что это одна из тех запоздалых эмоций, которые ей следовало бы испытывать…
«Черт возьми, ведь это отец твоей дочери!».
… но нет – всего лишь печаль поднялась на стадию выше, не больше.

 Позже, когда они ехали с кладбища домой, Виктория в очередной раз упрекнула Дарью в том, что та не взяла на похороны Элли.
- Когда-нибудь ты сама себя будешь винить, что не позволила малышке попрощаться с отцом. Ты не понимаешь, как это важно! – Виктория сидела рядом с Дарьей на заднем сиденье автомобиля. Глаза женщины блестели от слез, но в целом она держалась неплохо. – Хотя откуда тебе это понять?! – Последние слова она произнесла очень тихо, но с расчетом, что  девушка их все же услышит.
 Дарье не хотелось спорить. Не сейчас. Тот факт, что она не взяла на похороны дочь, девушка считала правильным. Элли, конечно, достаточно смышленая, для осознания того, что отец действительно умер, а не отправился в долгое путешествие. Но все же она еще слишком мала для того, что бы стоять под палящим солнцем в окружении траурных лиц и смотреть, как ее отца зарывают в землю. Для пятилетнего ребенка это может оказаться большим стрессом, чем факт самой смерти. Дарья мало что понимала в детской психологии, но считала свои доводы верными.
- Что ты намерена делать? – спросила Виктория. – Ты ведь теперь свободная… и богатая, благодаря моему сыну. – Дарья отметила, какой сильный акцент сделала женщина на слове «моему».
- Не знаю, - тихо ответила Дарья. – Когда все закончится мы с Элли, пожалуй, уедем на некоторое время в наш загородный коттедж.
- Если ты хочешь побыть одной, то можешь оставить малышку со мной?
- Нет! – твердо сказала Дарья. – Ей будет полезно отдохнуть от городского смрада. Элли там всегда нравилось.
 Позже Дарья будет спрашивать себя: почему она не приняла предложение Виктории? Ведь не потому, что боялась оставить Элли с этой стервой? Конечно, нет – стервой эта женщина была только рядом с ней, а к Элли относилась хорошо. Виктория, правда, любила девочку. Ведь ее слова:  «ты можешь оставить малышку со мной», были словами отчаявшейся одинокой женщины, которая нуждалась в поддержке. Дарья соврала самой себе, если бы сказала, что тогда этого не почувствовала. Не было ничего страшного в том, чтобы оставить Элли на неделю с Викторией – как-никак девочка частичка ее сына. Возможно, именно поэтому Дарья сказала твердое «нет!». Назло – нет!
 И это «нет!» стало самой большой ошибкой в ее жизни.

« Последнее редактирование: 30 Март 2012, 08:50:19 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #4 : 30 Март 2012, 08:35:17 »
Долго ли простоят, венки пока не выцветут? - не хватает.

Это не правильно! - слитно.

Эта старая стерва слишком меня презирает, что бы смотреть как-то иначе. - слитно.

Ведь это я увела у нее его драгоценного ангела – сыночка! - во-первых, "ее" ангела. во-вторых слишком много местоимений - можно убрать.

Больше всего Дарье хотелось, что бы Максима скорее похоронили, и церемония, наконец, закончилась. - слитно, не хватает.

Она слишком хреновая актриса, что бы разыгрывать драму, когда чувства неискренние. - слитно.

Последние слова она произнесла очень тихо, но с расчетом, что бы девушка их все же услышала. - слитно.

Элли, конечно, достаточно смышленая, что бы понимать – ее отец действительно умер, а не отправился в долгое путешествие. Но все же она еще слишком мала для того, что бы стоять под палящим солнцем в окружении траурных лиц и смотреть, как ее отца зарывают в землю. Для пятилетнего ребенка, это может оказаться большим стрессом, чем факт самой смерти. - слитно, лишняя.

- Что ты теперь намерена делать? – спросила Виктория. – Ты ведь теперь свободная… - повтор.

Не было ничего страшного в том, что бы оставить Элли на неделю с Викторией – как ни как девочка частичка ее сына. - слитно, как-никак.

в целом, слишком много "чтобы" в тексте. может, стоит как-то перефразировать?
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #5 : 30 Март 2012, 08:51:26 »
Спасибо Ryuzaki !
Ошибки исправил, что бы заменил.

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #6 : 02 Апрель 2012, 11:38:44 »
                                   Настоящее. День второй.

 Кошмар Дарьи был четким и резким: нагромождение странных, постоянно меняющихся геометрических фигур с острыми углами – черных, с синеватым отливом. Под монотонный звук, наподобие электрического гула в проводах, они пульсировали, словно в них колотились сердца. Эти фигуры вызвали в Дарье глубинный страх, от которого во сне застыло дыхание и тело покрылось холодным липким потом. Веки девушки вздрагивали, как будто перепуганное сознание через закрытые глаза пыталось вырваться из кошмара наружу.
 Дарья дернулась, резко вздохнула и проснулась. Черные фигуры, отсеченные реальностью, исчезли. Остался только гул – он медленно затихал, как гудок уходящей вдаль электрички. Девушка села на кровати и вытерла ладонью пот со лба. Страх нехотя сворачивал щупальца, укрываясь в закоулках разума. Этот кошмар ей снился постоянно, на протяжении долгого времени. Как только Дарья погружалась в сон, он скользким червем проникал через неведомую брешь в сознании, чтобы мучить, мучить, мучить. К нему невозможно было привыкнуть.
 В неплотно зашторенное окно врывались косые солнечные лучи. В их свете устало кружились пылинки. Дарья была рада, что удалось проспать до утра – обычно она просыпалась до рассвета, когда пик страха, вызванного кошмаром, достигал предела.
 Девушка поднялась с кровати и начала надевать халат, как вдруг почувствовала легкое покалывание на затылке. От шеи вниз спины пробежал холодок, вызвав мурашки на коже. Дарья знала, что это означает…
«Ты всего-навсего сходишь с ума – вот что!»
… и, резко повернувшись, увидела Элли.
 Девочка стояла с другой стороны кровати. Она слегка улыбалась, но зеленые, как и у Дарьи, глаза, смотрели серьезно – не по-детски. На Элли был тот же самый просторный джинсовый комбинезон, что и в последний в ее жизни день. К большому карману на животе крепился круглый желтый значок с изображением улыбающейся рожицы. Этот значок был одним из тех драгоценных предметов, что есть, пожалуй, у каждого ребенка в определенный период его жизни.
 Нет, Дарья не испугалась. Даже не удивилась – мертвая дочь начала приходить еще два года назад, когда она взобралась на вершину отчаяния и заглянула в пропасть с мыслью: «А не прыгнуть ли мне?». Тогда Дарья лежала в наполненной горячей водой ванной, сжимая в кулаке пока еще не разобранную бритву мужа. «Это будет легко, - уверенно думала она. – Это словно погрузиться в сон без сновидений, без мыслей, без боли. Надо только разобрать бритву и вытащить лезвие. Это же так просто обрести спокойствие. Почему я мучила себя и не сделала этого раньше? Это же так просто… просто…». Тогда-то и появилась Элли, рассеяв вселенское притяжение, сосредоточенное в бритве.
 В тот день Дарья была ошеломлена, шокирована, испугана, обрадована – трудно передать калейдоскоп чувств, что она испытала. Но сейчас  девушка ощущала лишь волнение…
«Ведь это существо, или кто бы оно ни было, так похоже на настоящую Элли. О да – этого у него не отнять!».
… и легкий страх. В этом подобии ее дочери было что-то неправильное, что нельзя увидеть глазами, но можно почувствовать. Чуждое – Дарья считала это слово самым уместным – ненастоящая Элли была такой же чуждой этому миру, как и те геометрические фигуры из ее кошмаров. В них было что-то общее. Девушка не знала кто эта сущность – галлюцинация, демон, или нечто инопланетное (были и такие мысли), но все же склонялась к первому варианту.
 Девочка издала короткий смешок, вытащила из кармана маленький колокольчик (еще одну драгоценность настоящей Элли) и, подняв его над головой, пару раз звякнула.
- Динь – динь, мамочка. Надеюсь, ты рада меня видеть? – весело сказала она.
- Мне все равно, - почти равнодушно ответила Дарья.
 Девочка состроила обиженную гримаску.
- Жаль, мамочка. Мне очень, очень жаль, что тебе все равно. А когда-то ты была рада, когда я приходила. Ты даже звала меня.
 Дарья завязала пояс на халате и направилась к двери.
- Звала, пока не поняла, что ты не она. А сейчас мне надо принять душ. Извини.
- Не игнорируй меня, мамочка!
- Я тебе не мамочка! – выходя из спальни, сказала Дарья. – Господи, да моя дочка даже слова такого не знала – «игнорируй»!
- Динь – динь, мамочка. Я тебя люблю. Динь – динь.
 Дарья уже вышла из спальни, как услышала за спиной сопровождаемый яростным звоном колокольчика хриплый, непохожий на человеческий, ревущий голос:
- Не игнорируй меня, черт возьми-и! Я нужен тебе-е! Без меня ты ничто-о! Ты слышишь меня, мамочка? Ничто-о! Ничто-о!
 Дарья захлопнула дверь и направилась в ванную комнату.

В подвал девушка спустилась только после обеда. Нет, у нее не было каких-то определенных дел, которые мешали ей спуститься раньше – просто она придерживалась определенного плана.
 Как только Дарья вошла в дверь, узники, брякая цепями, поднялись с матрасов. На этот раз девушка увидела в их глазах не растерянность и злость, а страх. «Для начала неплохо, - подумала она, - но этого мало. Я хочу увидеть в ваших взглядах даже не ужас, а безумный ужас!». В воздухе слегка воняло мочой. Посмотрев на ведра, девушка отметила – узники отодвинули их на максимальное для себя расстояние.
- Соскучились, твари? – громко сказала Дарья.
 Лев склонился в приступе кашля.
 «Надо обязательно принести сюда обогреватель, - решила девушка. – Мне вовсе ни к чему, чтобы они сдохли от элементарной простуды».
- Почему вы нас здесь держите? – усталым голосом спросил Виктор. – Бога ради – скажите?!
- Я скажу, - ответила Дарья, - но думаю, то, что вы увидите, лучше всяких слов ответит на ваши вопросы.
 Девушка резко сорвала с лица маску, от чего ее волосы взметнулись в разные стороны, словно множество птиц на ее голове расправили черные крылья. В глазах мелькал изумрудный блеск. Воистину – в этот момент Дарья была похожа на вышедшего из ада демона. Лампы с электрическим треском несколько раз мигнули, как будто шокированные этим зрелищем.
 Виктор отшатнулся и отошел так далеко, насколько позволяла цепь. Лев же напротив – застыл, словно окаменел. Его кашель оборвался на вдохе.
 Дарья быстро перевела взгляд с одного на другого, наслаждаясь их реакцией – без сомнения, они узнали ее. Не могли не узнать.
« Теперь вам многое стало понятно, не так ли, уроды?».
- Это… это ты? – голос Виктора дрожал.
- Да, ублюдок, это я! – закричала Дарья. – Та, кого вы меньше всего ожидали увидеть!
 Неожиданно Лев захохотал, чем вызвал непонимание и еще больший гнев в девушке.
- А я-то думал, что здесь творится? – сквозь смех сказал он. – А это, оказывается, уродливая сучка задумала месть! Тупая сука со страшной рожей задумала гребаную месть!
- Заткнись, заткнись, Лев! – воскликнул перепуганный Виктор. – Что ты, черт возьми,  несешь?!
 Дарья сделала шаг вперед. Ее ладони сжимались в кулаки и разжимались. Сжимались и разжимались.
- Значит тебе смешно, долбанная мразь?! – прошипела она. – Смешно?!
 Лев перестал смеяться и исподлобья посмотрел на девушку.
- Да, сучка, мне смешно. Ты ведь ожидала, что я наложу в штаны…
- Замолчи, прошу тебя! – простонал Виктор.
- … и заскулю, как мой братец? А мне, знаешь ли, насрать на тебя и твою месть!..
- Клянусь, скоро ты заскулишь! – Дарья сделала еще шаг. Ее трясло. Ладони сжимались и разжимались. Сжимались и разжимались.
- Что ты можешь сделать? Убить меня? Так убей!.. – закричал Лев.
 Еще шаг.
- … Я все равно скоро сдохну! У меня рак! Так давай же – грохни меня прямо сейчас!
 Дарья уже себя не ощущала от ярости. Она потеряла контроль. Ей хотелось вцепиться Льву в глотку.
 Еще шаг.
 Вдруг перед девушкой возникла Элли с колокольчиком в вытянутой руке – резко, словно вынырнула из неведомой пустоты.
- Динь – динь, мамочка, динь – динь! Еще шаг и этот злой дяденька набросится на тебя. Мы ведь не хотим этого, правда?
 Дарья встрепенулась, как будто только очнулась от кошмара, и быстро отступила на несколько шагов.
- Вот что бывает, если начинаешь меня игнорировать, - грозя пальчиком, строго сказала девочка. – А ведь я только что спасла тебе жизнь. Я желаю тебе только добра, мамочка!
- Ты права, - тихо произнесла Дарья, - мне надо больше доверять тебе, кто бы ты ни была.
«Неужели я только что едва все не испортила? Как я могла потерять контроль?».
- С кем ты говоришь, сучка? – прохрипел Лев.
- Ни с кем… не твое дело, – почти спокойно ответила девушка.
 Виктор сидел на матрасе, обхватив голову руками.
- Боже, боже, боже… - тихо повторял он.
- Не скули, братец, - сказал Лев. – Еще неизвестно – хватит ли у этой долбанутой на всю голову дуры духу прикончить нас.
 Дарья вытащила из кармана халата пульт управления телевизором и нажала на кнопку. На большом экране замелькала черно-белая рябь.
- Все, мамочка, пойдем отсюда, - сказала девочка, взяв Дарью за руку.
- Да, да, конечно.
 Прежде. Чем выйти из подвала, Элли повернулась к узникам, несколько раз тряхнула колокольчиком и произнесла:
- Динь – динь, уроды. Не скучайте!
 Виктор и Лев не видели никакой девочки и не слышали ее слов. Конечно, нет. Но и тот, и другой могли бы поклясться, что слышали серебряное треньканье колокольчика.

« Последнее редактирование: 02 Апрель 2012, 12:08:20 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #7 : 02 Апрель 2012, 11:53:13 »
Дарья была рада, что удалось проспать до утра – обычно она просыпалась до рассвета, когда пик страха, вызванного кошмаром, достигал предела. - не хватает.

«Ты всего на всего сходишь с ума – вот что!» - всего-навсего.

Она слегка улыбалась, но зеленые, как и у Дарьи, глаза, смотрели серьезно. - не хватает.

Дарья уже вышла из спальни, как услышала за спиной, сопровождаемый яростным звоном колокольчика, хриплый, непохожий на человеческий, ревущий голос. - лишние.

Мне вовсе ни к чему, что бы они сдохли от элементарной простуды. - слитно.

Виктор отшатнулся и отошел на столько, насколько позволяла цепь. - лучше "так далеко".

А я-то думал, что здесь твориться? - творится.

Мы ведь ни хотим этого, правда? - не.

Неужели я только что все не испортила? - лучше добавить "едва". "Неужели я только что едва все не испортила?".

Еще неизвестно – хватит ли у этой, долбанутой на всю голову дуры, духу прикончить нас. - лишние.

Но и тот, и другой могли бы поклясться, что слышали серебряное треньканье колокольчика. - не хватает.

круто)) ждемс продолжения))
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #8 : 02 Апрель 2012, 12:09:07 »
Спасибо огромное Ryuzaki ! Ошибки исправил.
Продолжение уже пишется.

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #9 : 04 Апрель 2012, 12:59:12 »
                                     Прошлое. Дорога.

 Дарья крутанула руль, и машина, сделав плавный поворот, съехала с шоссе на проселочную дорогу. Отсюда до коттеджа оставалось не более двух километров. На лобовом стекле играли солнечные блики вперемежку с узорчатыми тенями от ветвей деревьев. Даже в душном салоне ощущался приятный хвойный аромат соснового леса.
 Рядом сидела Элли. Она смотрела в боковое окошко и, выстукивая ладошкой определенный ритм по лежащей на коленях книжке, что-то тихонько напевала.
 С тех пор, как похоронили Максима, прошло три недели. К удивлению Дарьи, Элли не очень сильно переживала из-за смерти отца. Да, поначалу она рыдала, погружалась в воспоминания и начинала всхлипывать, пока эти всхлипы не переходили в тихий плач. Но часто отвлекалась и вела себя как обычный беззаботный ребенок. Иногда Дарья спрашивала себя: понимают ли дети до конца, что такое смерть? Может, они воспринимают гибель близких людей как-то иначе? Как бы то ни было, но девушка была рада, что уже через две недели боль в душе дочки притихла, и Элли почти вернулась к прежней беззаботности.
 Сейчас, направляясь в коттедж, Дарья чувствовала себя свободной - три недели после похорон остались позади. В те дни она ощущала какое-то давящее обязательство: необходимость выслушивать бесконечные соболезнования…
«Это такая потеря! Трудно представить, что вы сейчас чувствуете! Держитесь! Он был прекрасным человеком!»
… Обязанность притворяться, притворяться, притворяться… Конечно, определенный период жизни остался позади, но, черт возьми, это были не самые лучшие годы! Впереди будущее – прекрасное и беззаботное – Господи, благослови мужей, которые после своей смерти оставляют женам хорошее состояние, квартиры, дорогие коттеджи, а главное – самых прекрасных в мире дочерей! Три недели притворной скорби стоят того! Здесь двух мнений быть не может.
- Ма-а, а до домика еще далеко? – перестав напевать, спросила Элли.
- Мы почти приехали, - ответила Дарья. – Ты устала?
- Нет, просто немножечко жарковато и хочется поскорее увидеть наш домик.
 Дарье очень нравилась эта черта в дочке – она почти никогда не жаловалась. Иногда после ушиба, или получив царапину, девочка на вопрос: тебе больно?.. Вот-вот готовая разреветься, все же упрямо отвечала «нет». Дарья была уверена – из ее маленькой Элли вырастет сильная и уверенная в себе женщина.
- Сейчас мы выедем на опушку, и до нашего домика будет рукой подать, - с улыбкой сказала девушка. – Вон впереди просвет, там уже лес заканчивается.
 До опушки ехали не больше минуты. Показался расположенный в небольшой низине поселок. В летнем мареве коттеджи выглядели расплывчатыми миражами. Дорога здесь становилась шире, и Дарья увидела, что им навстречу, оставляя за собой шлейф клубящейся пыли, движется автомобиль. От его черного капота и лобового стекла отражалось солнце. Машина быстро приближалась. Слишком быстро. У Дарьи мелькнула абсурдная мысль, что это просто преступление нарушать сонный, словно застывший полуденный покой окружающего пейзажа такой скоростью. Машина была уже совсем близко, и девушка увидела, как черный автомобиль (она разглядела, что это «Волга») бросает от одного края дороги к другому. «За рулем сидит псих или пьяный» - с ужасом подумала она. Дарья крутанула руль влево и сбросила скорость.
- Чертов идиот! – со злостью прошептала девушка.
Элли вжалась в сиденье и испуганно посмотрела на мать.
 Дарья нажала на тормоз ровно тогда, когда «Волга» вильнула в их сторону. Элли пронзительно закричала и подалась в сторону матери настолько, насколько позволял ремень безопасности.
 Раздался резкий смазанный скрежет металла о металл. «Волга», словно черный пыльный метеор, пронеслась мимо, задев их «Ауди» по касательной.  Дарья взяла девочку за руку. Ее сердце бешено колотилось. Снаружи клубилась и медленно оседала пыль. Хотелось выругаться последними словами, и если бы девушка была одна, то так бы и сделала, но при дочери сдержалась. Вместо этого она тихо пробормотала:
- Похоже, в нашей семье садиться за руль противопоказано.
- Дарья попыталась ободряюще улыбнуться Элли, но получилось у нее неважно. Она чувствовала, что скоро ее начнет трясти, когда до конца осознает, чем все это могло закончиться. В сознании вспыхнул образ их исковерканной «Ауди» и… что-то красное и бесформенное на переднем сиденье…
 Дарья тряхнула головой, выбрасывая из сознания эти мысли.
«Черт возьми, держи себя в руках!».
 Пыль снаружи почти исчезла. Девушка посмотрела в зеркало заднего вида и увидела то, отчего все-таки не удержалась и выругалась:
- Твою мать! Тупой ублюдок! – «Волга» остановилась  метрах в ста от них, и сейчас к ним быстро приближался мужчина и что-то кричал. В правой руке он сжимал какой-то продолговатый предмет – это вполне могла быть бита. Лицо искажено гримасой злобы.
 Дарья нажала на газ. Одновременно с взревевшим мотором из-под колес вырвалась струя пыли. Мужчина побежал – он был уже совсем близко. Девушка вывернула руль, и машина выехала на середину дороги.
«Медленно! Слишком медленно! Что вообще нужно от нас этому ублюдку?!»
- Держись, Элли! – на удивление ровным, без малейшей паники голосом сказала Дарья.
 Машина начала набирать скорость, и девушка  осознала – теперь преследователю их не догнать. Максимум, что он сможет сделать,  это швырнуть свою чертову биту – или что там у него в руке, им вслед.
«Надеюсь, мразь, ты достаточно наглотался пыли! Очень надеюсь!».
 Только сейчас Дарья ощутила, насколько она напряжена. Руки сжимали руль с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Девушка сделала глубокий вдох и позволила себе немного расслабиться. Элли крепко прижимала к груди книжку, готовая вот-вот расплакаться.
- Все в порядке, малыш. Он отстал, - сказала Дарья, впрочем, опасаясь, что ее слова послужат детонатором и Элли даст волю слезам.
 Но нет – девочка лишь кивнула и, посмотрев на мать, тихонько спросила:
- Почему этот дядя гнался за нами? Я испугалась!
«Потому, детка, что этот ублюдок – больной психованный урод!».
- Я не знаю, малышка, - ответила Дарья. – Наверное, у этого дяди был очень тяжелый день и теперь у него плохое настроение.
«Господи, ты сама-то понимаешь, насколько это глупо звучит?! Твоя дочка хоть и маленькая, но не настолько глупая для подобных объяснений!».
 Впрочем, если Элли и не удовлетворил этот ответ, то вида она не подала.
 В зеркало Дарья видела, как вдалеке мужчина направлялся в сторону «Волги». На мгновение в душе девушки что-то екнуло: а что, если он сядет в машину и продолжит преследование?.. Но мужчина, насколько она могла заметить, шел не спеша, а их «Ауди» уже въезжал на территорию поселка.
 Через минуту они подъехали к их коттеджу.
- Наконец-то, - облегченно вздохнула Элли.
- Полностью с тобой согласна, - Дарья очень надеялась, что ее голос звучит бодро. – Наконец-то.
 Когда они шли по мощеной декоративной плиткой дорожке к дому, Дарья оглянулась и посмотрела на уходящую вдаль дорогу. Ей показалось, что на самой вершине склона колышется в летнем мареве черная точка. Впрочем, она не была уверена – знойный полдень многое делает похожим на мираж.


« Последнее редактирование: 04 Апрель 2012, 19:49:43 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #10 : 04 Апрель 2012, 17:45:11 »
Дарья крутанула руль, и машина, сделав плавный поворот, съехала с шоссе на проселочную дорогу. - не хватает.

Может, они воспринимают гибель близких людей как-то иначе? Как бы то ни было, но девушка была рада, что уже через две недели боль в душе дочки притихла, и Элли почти вернулась к прежней беззаботности. - не хватает.

Сейчас, направляясь в коттедж, Дарья чувствовала себя свободной о того, что те три недели после похорон остались позади. - "от того", и лучше перефразировать: Дарья чувствовала себя свободной - три недели после похорон остались позади".

Дарья была уверена – из ее маленькой Элли вырастит сильная и уверенная в себе женщина. - вырастет.

Дорога здесь становилась шире, и Дарья увидела, что им навстречу, оставляя за собой шлейф клубящейся пыли, движется автомобиль. - не хватает.

Машина была уже совсем близко, и девушка увидела, как черный автомобиль (она разглядела, что это «Волга») бросает от одного края дороги к другому. - не хватает.

Раздался резкий смазанный скрежет металла об металл. - "металла о металл".

«Волга», словно черный пыльный метеор, пронеслась мимо, задев их «Ауди» по касательной. - не хватает.

Мужчина побежал – он был совсем уже близко. - "уже совсем близко".

Максимум, что он сможет сделать,  это швырнуть свою чертову биту – или что там у него в руке, им в след. - слитно.

Наверное, у этого дяди был очень плохой день и теперь у него плохое настроение. - "плохой - плохое" - повтор. можно первое заменить, например, на "тяжелый".

Впрочем, если Элли и не удовлетворил этот ответ, то вида она не показала. - "не подала".

На мгновение в душе девушки что-то екнуло: а что, если он сядет в машину и продолжит преследование? - не хватает.

продолжения мне... продолжения)))
« Последнее редактирование: 04 Апрель 2012, 19:49:21 от треш-кин »
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #11 : 04 Апрель 2012, 19:52:00 »
Спасибо огромнейшее Ryuzaki ! Ошибки исправил. Уже пишу продолжение!

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #12 : 19 Апрель 2012, 09:09:31 »

                            Настоящее. День третий.

 Дарья вынула из видеоплеера компакт-диск и вставила новый. На панели загорелся зеленый огонек означавший, что воспроизведение пошло. Плеер работал без перерыва вот уже сутки. Через каждые два часа Дарья вставляла новый диск. Сторонний наблюдатель мог бы удивиться, ведь за прошедшие сутки девушка включала телевизор в гостиной всего два раза и смотрела исключительно новости. Так зачем же все это время работал видеоплеер? Ответ прост: записи на дисках смотрели узники в подвале. По крайней мере, Дарья очень на это надеялась – в конце концов, что им еще там делать, как не пялиться в огромный плазменный экран? Она была уверена – с каждой сменой диска Лев и Виктор испытывают все большее и большее мучение.
 Сама Дарья эти записи не смотрела – ее никогда не интересовали кулинарные шоу. Она и готовить-то не очень любила. Но для ее плана эти записи подходили как нельзя лучше. Да, да, именно кулинарные шоу, в которых готовились изысканные блюда. Профессиональные повара превращали продукты в шедевры, при виде которых слово «еда» звучало просто кощунственно. Кулинарные шоу, где операторы не упускали ни единой мелочи. Крупные планы мясных, рыбных, овощных и всевозможных других блюд. Подробные описания процесса готовки, которые звучали не менее аппетитно, чем выглядели сами эти шедевры для гурманов. Дарья никогда не была хорошей домохозяйкой, должно быть, поэтому относилась к подобным шоу равнодушно.
 Девушка взяла со стола две заранее приготовленные пластиковые бутылки с водой и направилась в подвал. За спиной она услышала, как пару раз звякнул колокольчик – тихо, как будто издалека…
«Из мира мертвых – куда уж дальше!»
… но оборачиваться не стала. Дарья часто слышала этот звук – всего лишь звук из пустоты. Без образов. Без Элли.

 Вчера вечером девушка принесла в подвал обогреватель, и теперь здесь было достаточно тепло. «По крайней мере, от простуды эти уроды не помрут», - подумала она.
 Узники выглядели изможденными. Дарья удивилась, как всего за три дня заточения и голода осунулись их лица. Они словно состарились на добрый десяток лет. Три дня. Все это время она чувствовала эмоциональный подъем, и при виде этих двух человек эмоции усиливались. Пару раз в сознание девушки приходила мысль убить Виктора и Льва немедленно. Способов лишить их жизни она могла придумать предостаточно. Но она отметала эти мысли, считая их проявлением слабости. Убив их сейчас, она не получит удовлетворения. Не обретет спокойствия. Нет, нет и нет! Не для этого она вынашивала и готовила свой план.
 Вонь испражнений пропитала воздух подвала, но пока еще была терпима. «Должно быть, эти твари уже привыкли, - решила Дарья. – Вонь их сейчас вряд ли сильно тревожит по сравнению с голодом, который, наверное, сводит с ума».
 Девушка отметила, что одна из ртутных ламп перегорела, но этот факт ее нисколько не встревожил – в конце концов, экран телевизора тоже давал достаточно света.
 Сегодня узники молчали, что не очень нравилось Дарье. Она хотела, чтобы эти сволочи умоляли – скулили, как попавшие в капкан псы. Виктор сидел на матрасе, скрестив ноги, и слегка раскачивался. Его воспаленные глаза были устремлены на экран телевизора. Лев же смотрел на Дарью взглядом, полным ненависти. Он что-то бормотал. Девушка бросила каждому по бутылке с водой и подошла к телевизору. На экране  человек в поварском колпаке с огромной скоростью резал морковь и что-то рассказывал.
- Я всегда удивлялась, как они это делают, - с веселыми нотками в голосе сказала Дарья.
- Что делают? – прохрипел Лев. – О чем ты?
- Этот повар. Посмотри, как он быстро орудует ножом. Чтобы этому научиться, нужны годы. Если  я так попробую, то наверняка лишу себя пальцев. Потрясающе! Знаете, мне никогда не нравилось, как выглядят готовые блюда в ресторанах. Ну, в смысле, когда они разложены по тарелочкам и…
- Заткнись! – рявкнул Лев.
- … украшены разными травками. Они мне кажутся какими-то искусственными. Самое аппетитное…
- Замолчи!
- … это сам процесс готовки и…
- Я понял, черт возьми, что ты хочешь с нами сделать! – перебивая монотонный скулеж Виктора, выкрикнул Лев. – Ты хочешь уморить нас голодом!
 Девушка, подняв брови, с легкой улыбкой, которую вполне можно было принять за умиление, посмотрела на Льва. Выдержав паузу, она произнесла:
- А вот в этом, тупой ублюдок, ты ошибся. Я не настолько милосердна, чтобы уморить вас голодом. Есть вы будете – в этом можешь не сомневаться.
- Так какого дьявола ты творишь?!
- Всему свое время. Вы, мне кажется, недостаточно проголодались.
- Пожа-алуйста! – завыл Виктор. - Пожа-алуйста…
«Давай скули, урод! Если бы ты знал, сколько я об этом мечтала!»
 Дарья сделала наигранно-задумчивый вид, после чего таким же наигранным тоном сказала:
- В общем, так, ребята. Честно говоря, я не железная и, посмотрев на ваши страдания, решила вас покормить… но не сейчас. Скажем, гм-м… скажем сегодня ближе к вечеру. Вы ведь потерпите, правда?
- Я тебе не верю, - стараясь говорить равнодушно, сказал Лев. – И дурак поймет, что ты просто издеваешься. Это не видит только мой тупой братишка. А я вижу тебя насквозь!
 Дарья сделала обиженный вид и глубоко вздохнула.
- Напрасно не веришь. Мне незачем вам врать. Готова поклясться чем угодно…
- Поклянись своей дохлой доченькой, сучка! – рявкнул Лев и плюнул на пол перед собой.
 Лицо Дарьи быстро обрело выражение недоумения, словно она не верила своим ушам, затем злости и, наконец, ярости.
« Черт возьми, ты же видишь, что этот ублюдок специально старается вывести тебя. Держи себя в руках. Динь-динь, мамочка! Динь-динь!».
 Ярость сменилась на злость.
- Ты, урод, хочешь, чтобы я поклялась своей дочерью?! – голос дрожал. – Так вот: клянусь моей маленькой Элли, что сегодня, твари, у вас будет ужин. Но вот в чем вопрос: достаточно ли вы нагуляли аппетит, чтобы сожрать этот ужин?!

« Последнее редактирование: 19 Апрель 2012, 11:02:12 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #13 : 19 Апрель 2012, 10:54:23 »
Дарья вынула из видеоплеера компакт диск и вставила новый. - компакт-диск.

Подробные описания процесса готовки, которые звучали ни менее аппетитно, чем выглядели сами эти шедевры для гурманов. - не.

Все это время она чувствовала эмоциональный подъем, и при виде этих двух человек, эмоции усиливались. - первой не хватает, вторая лишняя.

Убив их сейчас, она не получит удовлетворения. - не хватает.

Она хотела, что бы эти сволочи умоляли – скулили, как попавшие в капкан псы. - слитно.

Лев же смотрел на Дарью взглядом, полным ненависти. - не хватает.

- Я всегда удивлялась, как они это делают, - с веселыми нотками в голосе, сказала Дарья. - лишняя.

Посмотри, как он быстро орудуют ножом. - орудует.

 Дарья, подняв брови, и с легкой улыбкой, которую вполне можно было принять за умиление, посмотрела на Льва. - лишнее "и".

Я не настолько милосердна, что бы уморить вас голодом. - слитно.

- Так, какого дьявола, ты творишь?! - лишние.

...рявкнул Лев, и плюнул на пол перед собой. - лишняя.

вот это садизм!!! потрясающе! показывать голодным кулинарные передачи... это ж так с ума свести можно)) отпад! мне очень понравилось!
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #14 : 19 Апрель 2012, 11:04:08 »
Спасибо Ryuzaki ! Ошибки исправил.
Дарья их и правда не будет голодом морить. У меня другая идея.

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #15 : 20 Апрель 2012, 07:47:33 »

                                Прошлое. Лето.

 Идея купить коттедж именно в этом поселке принадлежала Дарье. Да, далеко от города. Да, название поселка «Тупик», более чем идиотское. Но когда девушка увидела это место, у нее перехватило дыхание. «Оно! Оно! Оно! – застучало в сознании. – Именно здесь должен быть наш загородный дом! Если его здесь не будет, то, черт возьми, он не нужен вообще!». Именно так категорично она тогда думала. Какой-то импульс, выстрел, удар молнии – чувство, которое, пожалуй, испытывает коллекционер при виде того, что он так долго искал и наконец нашел. Максим не спорил.
- Место неплохое, не хуже других.
 Боже, как же тогда разозлили эти слова Дарью. Такое, по ее мнению, равнодушное отношение к поселку  показалось кощунственным. Впрочем, если бы ей задали вопрос: чем конкретно привлекает ее это место? Она вряд ли ответила что-то вразумительное. Дети на подобные вопросы и, испытывая те же ощущения, что и Дарья, отвечают просто: нравится и все тут! Точка.
 Двухэтажный коттедж купили уже построенный. Обустройство внутреннего дизайна девушка, конечно, взяла на себя…
«А как же иначе! Это мое место и выбрала его я!»
… и сделала все только по своему вкусу.
 Прошло пять дней, как Дарья и Элли приехали в коттедж. Летние дни, наполненные запахом земли и ароматом окружающего поселок соснового леса, заставляли забыть обо всех проблемах. Девушке начало казаться, что гибель Максима, похороны, Виктория остались в какой-то другой жизни. Где не было этих ароматов, спокойствия и зноя, который, в отличие от городского, был приятным. Но больше всего Дарью радовало то, как смена обстановки действовала на Элли. Лето закружило малышку в своем искрящемся водовороте и затягивало все глубже в беззаботное блаженство. Раньше Дарья не раз слышала фразу «наслаждаться каждой минутой жизни», и Элли в эти дни была воплощением этого высказывания. Она лучилась, впитывая в себя энергию лета, и втягивала в свой искрящийся водоворот и Дарью.
 Много времени они проводили на пруду, расположенном в полукилометре от поселка, а вечером сидели на веранде – Дарья с чашкой чая, Элли с кружкой молока. Именно эти вечера, по мнению девушки, и были самым приятным времяпрепровождением.
- Ма-а, а давай отсюда никогда не уедем? – как-то в один из таких вечеров спросила Элли. В душном воздухе роились комары. Небо окрасилось в сиреневый цвет, обнажив искорки звезд. На западе, над верхушками деревьев алела полоса заката.
- Давай, - с детской непосредственностью ответила Дарья. Это была ложь, но, черт возьми – в такой вечер можно с легкостью лгать самой себе и верить, верить, верить во все, во что захочется. – Давай останемся. Будем жить здесь вечно.
- А как же школа? – хихикнула Элли, расчесывая шелушащуюся после загара руку. – Мне же в школу нужно будет ходить. Или нет? – последние слова она произнесла с легкой интонацией надежды.
- Тебе в школу еще рано. Да кому нужна эта школа, - засмеялась Дарья. – Ты у меня и так умная. Ты ведь умная?
- Ну-у не знаю, - с сомнением сказала Элли, впрочем, тоже засмеялась. – Пожалуй, умная. Умнее некоторых моих подружек. Конечно, не самая умная, но все-таки очень умная…
 Обе засмеялись, и колокольчик, висящий на голубой ленточке на шее Элли, вторил их смеху звонким треньканьем.
 - Жалко только, что сейчас с нами нет папы, - эти слова девочка сказала легко, непринужденно, словно Максим не умер, а просто куда-то уехал.
 Дарья почувствовала, как где-то глубоко в душе промелькнула искра ревности. Слишком мимолетная, чтобы поставить под сомнение, что она вообще была. Девушка хотела что-то сказать…
«Ты должна ответить!»
… очень хотела, но если она могла солгать себе, то сегодня не могла врать дочери, поэтому даже не сказала элементарного «да».
 Затем они долго говорили ни о чем  и это «ни о чем» было важнее и прекрасней всех разговоров на свете. В нем присутствовал смысл, недоступный великим мудрецам. «Ни о чем» - великая тайна, доступная всем детям, которая делает их детьми.
 В такие минуты Дарье казалось, что они и правда будут жить вечно, ведь что такое время для таких вечеров, как этот – всего лишь мерцание звезд, да затухающий закат над лесом. Когда ты счастлив, все вокруг кажется вечным, и так хочется лгать самому себе и верить, верить, верить. И плевать, что завтра будет новый день, который, возможно, принесет какие-нибудь проблемы, ведь за этим днем снова настанет такой волшебный вечер. И снова он будет казаться вечным.
 Они разговаривали и смеялись. В глазах Элли догорали отблески заката. Над ее растрепанными волосами кружились комары. Позже Дарья будет думать, что в тот вечер ее дочка выглядела особенно милой. Она олицетворяла само детство. В ее смехе искрилась весна, чудом закравшаяся в душный летний вечер.
 Этот образ навсегда останется в сознании Дарьи, ведь это был последний год Элли, последнее лето, последние дни.

« Последнее редактирование: 20 Апрель 2012, 08:49:33 от треш-кин »

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #16 : 20 Апрель 2012, 08:26:12 »
Какой-то импульс, выстрел, удар молнии – чувство, которое, пожалуй, испытывает коллекционер при виде того, что он так долго искал и наконец нашел. - не хватает.

Девушке начало казаться, что гибель Максима, похороны, Виктория, остались в какой-то другой жизни. - лишняя.

Где не было этих ароматов, спокойствия и зноя, который, в отличие от городского, был приятным. - не хватает.

Раньше Дарья не раз слышала фразу «наслаждаться каждой минутой жизни», и Элли в эти дни была воплощением этой фразы. - не хватает, вторую "фразу" можно заменить на "высказывание".

- Ма-а, а давай отсюда никогда не уедем? – как то в один из таких вечеров спросила Элли. - как-то.

в такой вечер можно с легкостью лгать самой себе и верить, верить, верить во все, во что захочется. - не хватает.

конечно, не самая умная, но все-таки очень умная… - не хватает.

Обе засмеялись, и колокольчик, висящий на голубой ленточке, на шее Элли, вторил их смеху звонким треньканьем. - первой не хватает, вторая лишняя, третьей не хватает.

Слишком мимолетная, что бы поставить под сомнение, что она вообще была. - слитно.

В нем присутствовал смысл, недоступный великим мудрецам. - не хватает.

В такие минуты Дарье казалось, что они и, правда, будут жить вечно, ведь что такое время для таких вечеров, как этот – всего лишь мерцание звезд, да затухающий закат над лесом. - лишние.

Когда ты счастлив, все вокруг кажется вечным, и так хочется лгать самому себе и верить, верить, верить. - не хватает.
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #17 : 20 Апрель 2012, 08:51:16 »
Спасибо огромное Ryuzaki !
Эта глава получилась лирической, за то следующая будет ну очень кровавой и жестокой. Я ее почти дописал.

Оффлайн Ryuzaki

  • Местный маньяк
  • Творец
  • *
  • Сообщений: 5382
  • Репутация +159/-0
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #18 : 20 Апрель 2012, 09:36:50 »
о-о-о, отлично))) ждемс с нетерпением!  :die:
Заходят как-то аморал, нигилист и уставший от жизни циник (все - оппозиционные активисты) в бар. А бармен им: "У нас спиртное только с 18 лет".

Оффлайн треш-кин

  • Модератор
  • Герой произведения
  • *
  • Сообщений: 399
  • Репутация +13/-0
  • Пол: Мужской
    • Просмотр профиля
Re: Шрамы.
« Ответ #19 : 23 Апрель 2012, 09:47:05 »
                                              Настоящее. Продолжение третьего дня.

 Дарья ходила из угла в угол, смотрела в зеркало на свои шрамы, затем снова ходила. Ее немного трясло. Прошло сорок минут, как она покинула подвал и девушка дала себе слово, что зайдет обратно ровно через час. Терпение достигло предела. Она была уверена, что узники уже попили воду, которую им принесла, а значит, наверняка уснули. По-другому и быть не может – доза снотворного, что она подсыпала в пластиковые бутылки, свалит любого и надолго.
 - Привет, мамочка. Совсем потеряла терпение? – из пустоты, прямо посреди гостиной возникла Элли. На ней был все тот же джинсовый комбинезон. Желтый значок с улыбающейся рожицей на этот раз красовался на коленке левой ноги. – Не накручивай себя.
 Дарья, нахмурившись, с полминуты стояла и смотрела на девочку. Дрожь в теле немного унялась, и она сказала:
- Я не накручиваю себя. Просто… просто немного волнуюсь.
«Это ты называешь немного? Да у тебя вот-вот случится нервный срыв…»
- Да у тебя, мамочка, вот-вот случится нервный срыв, - улыбнулась Элли. – Успокойся. Эти уроды уже уснули. Поверь, я знаю, о чем говорю. Не понимаю твою глупую игру со временем. К чему такая точность – вытерпеть один час. Давно могла бы спуститься в подвал и посмотреть. Это какое-то самоистязание, мамочка.
- Прекрати, - на повышенных тонах сказала Дарья. – Прекрати называть меня «мамочка». Мы обе знаем, что ты не Элли.
 Девочка стояла, засунув руки в карманы, и улыбалась.
«Боже, как же она похожа на настоящую Элли. Только ее речь – речь взрослого человека, да еще эти странные огоньки в глазах…»
- Впрочем, называй меня, как хочешь, - устало сказала Дарья. – Ты ведь все равно сделаешь по-своему.
- Вот и славно, мамочка. Не хочу отвлекать тебя от твоих мыслей, но, кажется, время пришло.
 Девушка бросила быстрый взгляд на часы и убедилась, что Элли права.
- Видишь, как я помогла тебе скоротать время? – сказала девочка.

 Узники спали. Лев лежал на спине. Из его приоткрытого рта при каждом выдохе доносились тихие хрипы. Виктор свернулся калачиком, подложив руку под голову. Его лицо даже во сне выражало страх.
 Дарья подошла к телевизору и убавила звук. Сердце бешено колотилось. Она и хотела, и боялась сделать то, что задумала.
- Пора приступать к делу, - строго сказала Элли.
 Дарья сделала три глубоких вдоха, кивнула и, подойдя ко Льву, встала на колени возле его головы. С собой она принесла небольшой чемоданчик, который положила на пол и открыла.
« У тебя все получится! Думай о том, что эти твари сделали с тобой и твоей дочерью. У тебя все получится…»
- У тебя все получится, мамочка, - Элли присела рядом с ней на корточки.
 Дарья вынула из чемоданчика наполненный обезболивающим шприц и вколола его содержимое в основание уха Льва. Мужчина никак не отреагировал на укол – снотворное действовало безотказно.
- Умница, ты все делаешь хорошо, - прошептала Элли.
 На лбу и верхней губе Дарьи выступили капельки пота. Предстояло сделать главное, и хорошо, что руки не дрожали.
«Ну же, смелее…»
- Смелее, мамочка.
 Девушка взяла из чемоданчика скальпель и, затаив дыхание, начала отрезать у мужчины ухо. Получилось быстро – быстрее, чем она думала, и легче. Металл разрезал плоть, словно масло. Уголки губ Льва несколько раз дернулись, а закрытые веки слегка задрожали – так бывает у того, кто видит тревожные сны и никак не может проснуться. Дарья положила отрезанное ухо в пластиковый пакет. К ране, из которой обильно, но все же не так сильно, как ожидала девушка, текла кровь, приложила большой кусок ваты.
- Я в восторге, мамочка! Просто в восторге!
- Помолчи, - шепотом, но резко сказала Дарья.
 Вата быстро пропиталась кровью, и она приложила еще один кусок.
«Господи, неужели я это сделала?! Хотя чего тут удивляться – мысленно я проделывала это сотни раз».
 Вата пропиталась наполовину, и девушка решила, что этого достаточно – кровью Лев не истечет.
 Когда она отрезала второе ухо, дыхание мужчины стало порывистым. Дарья испугалась, что он вот-вот проснется. Но все обошлось. Пока действует наркоз, сильную боль он, вряд ли почувствует. Девушка приложила кусок ваты ко второму уху.
 С Виктором оказалось немного сложнее. Он лежал на боку, и с первым ухом проблем не возникло – было даже удобнее его отрезать. Но затем пришлось мужчину переворачивать на спину. Виктор всхлипнул во сне и на выдохе протяжно застонал. Дарья чувствовала себя сплошным комком нервов. Ее подташнивало.
«Не расслабляйся, осталось совсем немного…»
- Осталось совсем немного, мамочка. Соберись! – прошептала Элли.
 Девушка сделала глубокий вдох, быстро отрезала ухо и положила его в пакет. Виктор захрипел – видимо в горло попал сгусток слюны, и слегка приоткрыл веки. В свете ламп блеснули узкие полоски глазных яблок, но зрачки так и остались под полуприкрытыми веками. Через пару секунд Виктор их снова сомкнул, выдавив из уголка правого глаза слезинку. Дарья чувствовала, что руки начнут дрожать в любую секунду, и поспешила приложить к кровоточащей ране вату.
 Она поднялась на ноги. От нервного напряжения и провонявшего воздуха кружилась голова.
- Ты хорошо справилась, - Элли серьезно смотрела в глаза Дарьи. Сейчас в ее взгляде не было ничего детского.
- Я знаю,- устало произнесла девушка. – Надо скорее все это закончить.
 Элли кивнула и улыбнулась. Руки Дарьи начали дрожать, в ногах была слабость.
«Пока рано расслабляться. Тебе еще предстоит кое-что сделать».
 Она взяла ведра, стараясь не смотреть на их содержимое, и быстро пошла из подвала. Дарья никогда не была слишком брезгливой, но опустошая ведра в унитаз, а затем, промывая их под струей горячей воды, делала это быстро и почти не глядя.
 Вернувшись в подвал, она еще раз приложила к ранам мужчин вату и поставила возле каждого пластиковые бутылочки с перекисью водорода.
«Вот и все…»
- Вот и все, мамочка, - весело сказала Элли, которая ходила за Дарьей по пятам. – Было не так уж и сложно, правда? В следующий раз будет проще. Кстати, не забудь им сменить питьевую воду – мы ведь не хотим, чтобы они снова уснули сразу после пробуждения?
- Спасибо, что напомнила, - пробормотала Дарья. – Хотя я и сама бы не забыла.
 Она подняла с пола полупустые бутылки из-под воды и чемоданчик. Перед тем, как уйти, прибавила громкость телевизора.

 По расчетам Дарьи, Лев и Виктор проспят недолго – их разбудит боль, когда перестанет действовать наркоз. К этому времени надо кое-что успеть сделать.
« Я всегда держу свои обещания, уроды! Скоро вы в этом убедитесь».
 Дарья положила четыре отрезанных уха в стеклянную тарелку и сунула в микроволновку. Немного подумав, поставила таймер на три минуты.
- Это все, на что способно твое воображение, мамочка? – усмехнулась Элли. – Запеченные в микроволновке уши?
- А у тебя есть рецепт получше? – огрызнулась Дарья.
- Да я же не против, - Элли всплеснула руками. – Это твоя игра. Можно было бы вообще подать их сырыми.
Печь пропищала три раза. Дарья вынула тарелку и поставила на стол. Уши обрели коричневый оттенок и, по мнению девушки, выглядели, как самая отвратительная вещь на свете. От них поднимался пар, источающий сладковатый мерзкий запах.
- Не так уж и плохо, - прокомментировала Элли.
 Дарья почувствовала, как в желудке что-то перевернулось, поднялось по пищеводу и уперлось в горло. Девушка бросилась в туалет. Ее тошнило не менее минуты.
«Это мерзко! Боже, как же все это мерзко! Неужели я способна на то, что делаю?!»
 Когда желудок успокоился, она вернулась на кухню. К ее облегчению пар из тарелки больше не шел.
- Поспеши, мамочка – они скоро проснутся.
- Знаю, - резко ответила девушка.
 Она начала судорожно цеплять вилкой уши и раскладывать их на стоявшие на столе тарелки из тонкой пластмассы.
«Ужин на две персоны, джентльмены. Надеюсь, вы останетесь довольны нашей кухней? Повара старались не покладая рук! Приятного аппетита!».
 Дарья несколько секунд задумчиво смотрела на стол, затем вынула из холодильника бутылочку с кетчупом и выдавила небольшое количество соуса на тарелки рядом с ушами.
- Ну-у, молодец, мамочка, теперь ты настоящий кулинар. Не забудь посолить.
- Обойдутся, - с раздражением сказала Дарья – ей порядком надоели комментарии псевдо-Элли.
- Ты уверена, что они станут это есть? Может, решат, что умереть с голоду все же лучше, чем поедать друг друга?
- Будут. Еще как будут. Если они съедят уши, то получат немного нормальной еды. Перед этим они не устоят.
- Как знаешь, мамочка, - пожала плечами Элли. – Это твоя игра.

« Последнее редактирование: 24 Апрель 2012, 07:31:26 от треш-кин »