Разные отрывки из романа))

[Dolly Do]

1. ...Здесь было тихо и безветренно, земля, покрытая ковром мягкой свежей травы, пружинила под ногами, а сквозь верхушки берез выглядывало небо, такое низкое, что, казалось, если подставить лестницу, можно дотянуться до него рукой. Неподалеку протекал ручеек, журча по замшелым камням, и чуть поодаль падал миниатюрным водопадом. Он словно хотел быть похожим на настоящий, высокий и гремящий водопад, потому что звенел так пронзительно и громко, что заглушал даже птичьи трели. Над ручьем росла яблоня, да такая раскидистая, высокая, что хотелось укрыться от всех бед и боли в ее тени. Она была усыпана спелыми, наливными красными и желтыми яблоками, и, казалось, что сквозь тоненькую кожуру падают капли сладкого меда...


2. ...Они видели, как загорается рассвет, как розовая, золотая, лазоревая краска заливает небо на востоке, как блекнут и гаснут последние трепещущие звездочки, как первые лучи неяркого еще утреннего солнца несмело касаются земли, несмело дарят ей свои теплые, по-детски нежные ласки, и, кажется, где-то вдалеке играет тихая, торжественная музыка, словно труба исполняет свое мелодичное соло, а потом... потом к ней присоединяется скрипка... нет, сотни скрипок, поющих на разные лады! А вот слышатся   и размеренные звуки фортепиано, словно кто-то перебирает по клавишам легкими пальчиками... и звонкие перестуки ксилофона и треугольника... и песня виолончели... и низкий басок контрабаса... А вот загремели барабаны и тамтамы, и невидимый оркестр заиграл веселый марш... Все пробуждалось. Началось утро...



3.  Ника долго шла молча, прислушиваясь к мерному стуку своих подошв о пол, приглушенному мягкими коврами, и признавала, что он, все-таки прав. Война — это явление страшное и непостижимое, даже сам творец, наверное, создавая мир, не предвидел того, что людям в голову может прийти нелепая мысль убивать друг друга... Все люди, как бы ни были различны меж собой, во многих вещах  одинаковы, одна кровь течет в их жилах — она красная и густая, те же страхи роятся в  их сознании, те же желания и слабости... Но есть среди людей те, кому жизнь, начертанная с самого начала, и по сути своей беспорочная и справедливая жизнь, опостылела, и они начали своими руками вершить суд над тем, что им неподвластно... А когда кто-то слабый, обремененный страхами и алчностью, кто-то, способный в любой момент отступить, повинуясь мимолетному соблазну, пытается переделать мировой порядок, кажущийся ему неверным, начинает твориться страшное. Воцаряется хаос, подобно грому разражаются войны, грозные, словно молнии, и страх овладевает сознанием людей, порабощаяя их, превращая в марионеток, лихорадочно дергающихся, повинуясь злой воле, поминутно трогающей  за ниточки.  Люди не должны править миром и переделывать законы, изначально справедливые и миролюбивые заповеди... Люди слишком слабы для того, что вершить справедливый суд.
    Но если есть те, кто выступает против справедливости, то должны найтись и те, кто защитит эту самую справедливость, укроет ее от разящего удара врага.
    Но защитников и борцов движет не только жажда справедливости. Их толкает на самые безрассудно-смелые поступки любовь.
    Странное это все же чувство — любовь, такое всегда разное, но в то же время одинаковое. Любовь вспыхивает, как огонь, коснувшийся невзначай сухого хвороста. Потрескивая, разрастается, заполняя своим жаром сердце, так что ни для чего иного в нем места не остается. А потом, когда спадает страсть и человек прозревает после долгого брожения в темноте любви, то видит, как преобразился мир, как стал он прекрасен и ярок. Сколько в нем появилось всего нового и неизведанного... И, кажется, что раньше жизнь была какой-то серой, лишенной цветов, а тут вдруг кто-то внезапно опрокинул на картину существования несколько коробок с красками, и они начали разливаться, смешиваться и создавать новые и новые очертания.
    Любовь бывает разной, но суть ее остается одинаковой. Она толкает людей на бой, заставляет закрывать собой тех, кто дорог им... Именно она помогает смириться с тяжелой утратой, потому что греет сердце изнутри, а пока оно горячо, то и жизнь теплится в изнеможенном теле...

[Зима]

Описания красивые, но сюжет романа не улавливается.  И связи между отрывками нет. Немного не поняла по каким критериям Вы отбирали отрывки, но я - блондинка. Мне простительно. 

Странное это все же чувство — любовь, такое всегда разное, но в то же время такое одинаковое. Любовь вспыхивает, как огонь, коснувшийся невзначай сухого хвороста. Потрескивая, она разрастается, заполняя своим жаром сердце, так что ни для чего иного в нем места не остается.

В первом предложении повторяется "такое", в третьем лишнее "она" и "в нём", во втором снова то же слово, что и в первом - "любовь".

Странное это все же чувство — любовь, такое всегда разное, но в то же время одинаковое. Она вспыхивает, как огонь, коснувшийся невзначай сухого хвороста, потрескивая, разрастается, заполняя жаром сердце, так что ни для чего иного места не остается.

Кажется, так звучит лучше?))
Прошу, не обижайтесь. Замечание на Ваше усмотрение - Вы творец. 

С уважением, Зима.

[Dolly Do]

Спасибо большое за отзыв))
Да, действительно, так лучше)

Я не хотела показать сюжет романа, он еще на стадии разработки. Просто выложила некоторые отрывки, мне интересны отзывы людей)

Даже сама не знаю, по каким критериям выбирала... просто по ощущениям)

[Dolly Do]

...Ника сидела на подоконнике и читала. Каждая истертая до дыр книга увлекала ее прочь, пронося над крышами домов и покачивающимися верхушками деревьев; над головами людей, спешащих по своим делам; Ника неслась сквозь сны, страхи и мечты, мысли — свои и чужие — пронизывали ее, заползали в нос и уши, подобно тополиному пуху. И в конце концов она оказывалась там, куда должна была попасть с самого начала - это был другой мир... Идеальный,не смотря на все его зло. Мир любви, сказочной и крепкой, зачастую, правда, трагичной, но от этого не менее прекрасной. Мир борьбы извечных противников — добра и зла, чести и коварства, душевной красоты и душевного ничтожества. Ника думала иногда, отрываясь от книги и глядя в окно, о том, отчего ее собственный мира так ничтожен? Почему в нем почти не осталось ничего хорошего — любовь низвергнута в самые низы человеческого бытия и больше не считается великим чувством, нет уже тех людей, что готовы были бы отдать за своего любимого все — жизнь, счастье, свободу! Понятие чести почти стерлось из сознания людей, уважение перестало считаться чем-то обязательным и непреложным. Красота теперь — не более чем внешняя приятность, правильность черт, иногда даже откровенная смазливость. Никто не смотрит на красоту внутреннюю, словно свет души не значит ничего, словно это тусклая восковая свеча, которую можно зажечь в любом теле... Дружба, которая кажется на первый взгляд крепкой, редко выдерживает испытание временем, обстоятельствами, жизнью. Она разваливается, как сухой снег в руках от первого же неловкого прикосновения и даже стальные оковы мнимого взаимопонимания и поддержки не удерживают ее от краха.
     Смысл существования в понимании Ники стирался, и если раньше, пять, десять лет назад, она видела его четко, то теперь он расплывался перед ее глазами, как круг, образовавшийся на поверхности воды от брошенного в нее камня.
     Ника понимала это. Понимала, но ничего не могла изменить, не могла найти способ помешать смыслу существования полностью исчезнуть. Слеза  скатилась по ее щеке и исчезла но подбородке. Девушка глубоко вздохнула. Она не могла позволить себе впасть в уныние, не могла позволить отчаянию поселиться в ее душе, пока хоть крохотная надежда пригрелась в ее сердце; надежда нашептывала Нике сказки о красоте, любви и чести, о том, что все еще может стать хорошо. Девушка иногда замечала, что в ее сознании звучат лишь слова из ее любимых книг, слова, которым не дано осуществиться в ее жизни. Ведь для этого нужна помощь людей, их вера, их мечты, их сила духа, а предоставить все это не в силах современного человека.