- Папа, а когда я смогу полететь с тобой?
- Когда станешь взрослым и сильным, я обязательно возьму тебя в небо, мы сядем вместе в кабину большого лайнера, ты будешь моим вторым пилотом и мы облетим с тобой весь мир, сынок. Потерпи. А сейчас мне пора, береги маму.
Он взбежал по приставной лестнице, запрыгнул в кабину истребителя и надел гермошлем. Казалось, что не существует такого человека, который бы смог укротить могучую железную птицу. А его отец мог. Мальчик каждый раз восхищенно смотрел на форму пилота и представлял, как ведомая им чудесная машина ястребом взлетает в небо, как постаревшие, но не слишком, мама и папа смотрят на него с земли, машут руками, кричат что-то, а он, пролетая у них над головами, вдруг резко снижается, чем конечно же страшно пугает мать, которую успокаивает смеющийся отец, потом взмывает ввысь и устремляется вперед, выполнять опасное, но героическое задание.
Прошло 10 лет с тех пор, как отец не вернулся из последнего полета, но этот сон снился ему каждый день. Пришедший к ним домой офицер сказал, что папа погиб героически, уводя подбитый истребитель от жилых районов. Но это не делало горечь утраты родного человека более легкой. Мама не могла смириться с потерей, она как будто в одночасье постарела, потух ее вечно смеющийся взгляд, движения стали вялыми, безразличие к жизни проявлялось во всех ее действиях. Но спустя пару лет она видмо поняла, что нельзя отчаиваться, тем более, что у нее есть ребенок, которому так нужна материнская забота и любовь. Спрятав поглубже свою боль, она вернулась к жизни, хотя уже не была той, какой была при отце.
-Лешенька, подъем. Завтракать пора. Твои любимые блинчики на столе. Тебе помочь?
- Не, мам. Я сам, привык уже, - ответил сын. Хоть перебираться с постели в кресло-каталку было и очень сложным занятием и помощь не стала бы лишней, он всегда делал это самостоятельно, доказывая самому себе, что не слабак какой-то беспомощный, а мужчина, способный позаботится о себе и близких. Свесив слаборазвитые ноги с кровати, Алексей с трудом, но перебросил свое тело на каталку. Во всей этой ситуации он старался всегда находить положительные стороны. Например то, что руки его были необычайно сильны и в армрестлинге ему равных небыло. Сверстники дали ему кличку "Халк", за то что он с легкостью мог оторвать от земли двоих, не самых маленьких, людей.
- Доброе утро, мамуль. Я сейчас поем быстренько и пойду на улицу, ладно?
- Опять на аэродром собрался? Сколько можно уже туда шляться, - мать всплеснула руками, - Я вот скажу, что бы дядя Миша не пускал тебя туда и будешь дома сидеть, как миленький.
Дядя Миша был старым папиным другом. Они вместе прошли летное училище, бок о бок пролетали всю Чеченскую компанию и когда отца не стало, это был единственный человек, усилиями которого, осиротевшая семья смогла пережить этот период. Наверное дядя Миша любил маму, но ни за что бы не признался в этом, память друга и сослуживца он ставил превыше всего.
- Ну мам, что ты волнуешься? Я вернусь к обеду, обещаю.
- Смотри у меня, если борщ остынет - подогревать не буду. Поел? Умница. Умойся хотя бы, а то заспанный весь, как котенок.
- Хорошо. Я скоро, не переживай.
Алексей выкатился за дверь и в глаза тут же ударил яркий солнечный свет. Птицы чирикали что то о своем в саду, а соседская кошка, нежившаяся на травке, украдкой поглядывала на на будку с псом, но тот был на цепи, поэтому она делала это чисто из соображения превосходства над противником.
Мальчик был рад, что они с мамой перебрались из города в деревню. Во-первых и аэродром стал намного ближе, а во-вторых выкатываться на каталке из многоквартирного сооружения было намного проблематичнее, чем тут.
Путь по проселочной дороге, размытой ночным дождем, становился тяжелее, чем обычно, но сегодня был особенный день, даже природа, разбуженная ярким утренним солнцем, подтверждала это.
Сегодня он должен был полететь. Как папа. Подняться в небо и полететь. Он дал слово себе, что сделает это, что бы ему не стоило. Они с дядей Мишей вот уже 2 месяца на запасках аэродрома мастерили небольшой летательный аппарат. Мама, конечно, не знала об этом, иначе бы точно запретила находиться там. Но дядя Миша неожиданно поддержал Алексея и помогал ему всем, чем мог.
- Леха, привет. Приехал все-таки? Я уж думал, что ты не доберешься по дороге то такой. Смотри какой мокрый. Устал? Давай я тебе попить принесу.
- Да не, дядь Миш. Все нормально. Мне не впервой. Давай лучше нашего красавца сегодня доделаем.
- Так я доделал его еще вчера, ты уехал, а я потом подкрутил там, повозился немного и все, к полету готов, - улыбнулся летчик, - а ты то готов?
- Всегда готов! А когда? Когда можно? – мальчику очень натерпелось осуществить свою мечту, которую он лелеял долгие годы.
- Хоть сейчас! Иди переоденься, а я пока подготовлю нашу ласточку.
Буквально через 20 минут Алексей уже был одет в потертый комбинезон пилота, доставшегося ему от отца, а дядя Миша протирал испачканные машинным маслом руки, гордо смотря на их с мальчиком творение.
- Готов? Залезай! Я помогу тебе выкатиться, а потом уже сам. Помнишь, чему я тебя учил? И учти, далеко не залетай и если что, сразу возвращайся обратно, я буду ждать здесь.
- Хорошо, чуть что, так сразу, - Алексей помахал летчику рукой, и закрыл кабину.
Небольшой самодельный самолет выкатился на взлетную полосу. Он смотрелся смешно по сравнению со стоящими в ангарах мощными истребителями, но по тому, сколько души было в него вложено, он давал фору любой многотонной махине.
Медленно, но верно, аппарат начал разгоняться. Еще чуть-чуть и колеса оторвутся от земли.
«Лишь бы все получилось», - с волнением думал маленький пилот.
Прыжки на кочках взлетно-посадочной полосы стали все более редкими, и вот, как бы нехотя, самолет поднялся в воздух. Восторгу мальчика не было предела, он почувствовал такое единство со всем что одномоментно окружило его. Казалось, что летит не самолет, а летит он сам, рассекая воздух и низкие облака, касается небесного купола, ловит воздушные потоки и сливается воедино с небесной синевой.
- Папа, я смог…я лечу…, - слезы потекли по щекам Алексея, но это были слезы радости.
Александр Жуков ©
