Игры гормонами.

[Ryuzaki]

не может такой человек как он долго отдыхать)) надо бежать! надо крушить! надо что-то делать! Ксавьер такой же, никакого отдыха 

[Зима]

ВОт и я том же. Тяга у меня к характерным мужикам. Никакого покоя. То Ксавьер, то Церезо. Сплошные переживания    А многомужество разрешено? Обоих хочу 

[Зима]

Хотя Сава, наверное, опять пробурчит, что женщины опасны и выставит меня пинком за дверь 

[Ryuzaki]

  крайней недоверчивый тип

[Зима]

Глава 42.




Церезо занимался привычными делами в своём кабинете. Два дня назад состоялась крупная поставка элитного алкоголя морским путём. Он довольно давно пытался наладить прямой контакт с заграничным производителем, что сулило немалую выгоду при реализации.  И вот, наконец, его старания увенчались успехом. Хоть тот и настаивал на полной предоплате, Церезо не побоялся вложить деньги в компанию, с которой работала добрая половина мировых брендов. По условиям контракта, заключённого представителем, деньги должны быть перечислены на счёт производителя в день, когда начнётся таможенная очистка. И вчера кругленькая сумма отправилась в путешествие по банковским счетам.


Контейнер быстро прошёл необходимые проверки, чему поспособствовало участие пузатых конвертов с наличкой. Товар отсортировали к погрузке. За перевозку отвечала транспортная компания Аарона Пинто, поэтому проблем возникнуть не должно. Совсем скоро склады города будут забиты продуктом, который мгновенно разлетится по банкетам, фуршетам и светским раутам сильных мира сего, любящих пускать золотую пыль в глаза окружающих.


Лаборатория, продолжающая работу на территории многострадального НИИ, но уже в другом здании, также обеспечила новую партию порошка, который следовало распределить по районам для сбыта. Он только минуту назад закончил обзванивать заинтересованные лица. А ещё предстояло заняться решением мелких неурядиц, где требовались его связи. Он слишком много времени тратил на решение личных проблем, которые возникали с неприятной регулярностью. Забывать об обязанностях главы города было нельзя, поэтому на сегодня он отодвинул всё, что не касалось бизнеса, на задний план.


Марсела читала на планшете книгу, удобно устроившись на кожаном диване. Она вообще старалась без нужды не отвлекать его от работы, понимая, что как только появится свободная минутка, он сам обратит на неё внимание. Текст давался с трудом, мысли то и дело возвращались к необычной парочке, оставшейся в городе. Она, наверное, уже в десятый раз перечитывала электронную страницу. Слова никак не желали складываться в понятные предложения.


Дверь без стука открылась, и в кабинет буквально ворвался Доминик Гилл. Церезо оторвался от ноутбука, удивлённо посмотрев на визитёра. Брови начальника охраны надёжно сошлись у переносицы, кажется, собираясь замереть так навечно. В правой руке тот держал прозрачную папку с файлами.
– Тебе надо это увидеть, – впервые забыв обратиться к нему на «вы», Гилл схватил пульт от плазмы, висящей на стене и включил новостной канал.
– Сегодня в три часа дня на западной трассе в пятидесяти километрах от города, – вещал приятный мужской голос, сопровождающий видеоряд с какой-то аварией, – произошла авария. Водитель грузовика, задремав за рулём, не справился с управлением и на скорости въехал в разделительное ограждение. Автомобиль перевернулся, получив сильные повреждения. К счастью, движение в это время было не плотным, и остальные водители успели среагировать вовремя. Человеческих жертв нет. Сам виновник отделался лёгким сотрясением и переломом правой руки. Дорожная полиция быстро прибыла на место происшествия. Следом за ними подъехали ещё несколько машин без опознавательных знаков. Как вы видите на кадрах, здесь слишком много людей в штатском, чтобы расценивать происшествие, как обычную аварию. Что же там произошло? Официальных заявлений пока не поступило, и нам остаётся только строить догадки. С вами был Вито Ортега. Буду держать вас в курсе, оставайтесь с нами.


Гилл выключил звук, а видеоряд ещё какое-то время радовал зрителей разными ракурсами места происшествия.
– Одна из наших? – нахмурившись, спросил Церезо. – Кажется, я заметил логотип «Белый ветер».
– Так и есть, – кивнул Гилл. – Один из грузовиков компании Аарона Пинто.
– Неприятно, – поморщился хозяин кабинета. – Но не смертельно. С чего у тебя такая реакция?
Действительно, потеря одного из грузовиков с дорогущим товаром была довольно убыточна, но не до такой степени, чтобы оправдать поведение друга, который до той поры ни разу не входил в кабинет без стука.
– На данный момент к журналистам попала не вся информация, – сделав пару шагов, он подал прозрачную папку Церезо.


Тот взял и какое-то время внимательно просматривал бумаги. По мере того, как перелистывал страницы, лицо хозяина города мрачнело всё больше. Когда дошёл до последней страницы, его было не узнать. Он посмотрел в телевизор, но, казалось, ничего не видел. Всегда спокойный и невозмутимый Церезо сейчас походил на разгневанного громовержца. Янтарные глаза искрили, норовя поджечь всё вокруг. Изуродованные губы сжались в тонкую кривую полоску и нервно подрагивали. Пальцы сжимали страницы с такой силой, что сминали края. Марсела вскочила со своего места, отшвырнув планшет и шагнула к мужчине. Среагировав на движение, он дёрнулся, словно собираясь напасть. Девушка соляным столбом застыла напротив, не дойдя пару шагов. Кажется, увидев её, он смог себя взять в руки. Взгляд обрёл осмысленность, и он посмотрел на Гилла.
– Проследи, чтобы как можно дольше в СМИ не просочилась информация, – голос Церезо подрагивал от сдерживаемой ярости. – Мне нужно время для решения проблемы. Огласка затруднит…
– Поздно, – перебил Гилл. – В новостях ещё не показывали, но в интернете уже выставлены видео.


Можно было услышать, как Церезо скрипнул зубами.
– Мне нужна вся твоя команда в боевой готовности. Не подпускать к дому никого, кроме представителей власти. Позвони Оуэну, пусть отменить все встречи на неделю вперёд.
– Уже всё сделано, – ответил начальник охраны, но Церезо его уже не слушал.
Набрав нужный номер, он ждал ответа.
– Васко, – едва прекратились гудки, заговорил он. – Мне нужны твои «Апостолы».
– Так и думал, что ты мне позвонишь, – ворчливо отозвался старинный друг. – Они уже выехали.
– Спасибо, за мной должок.
– Сэм, – неуверенно позвал собеседник, – ты ведь не имеешь к этому отношения, так?
– А ты как думаешь?! – не сдержавшись, рявкнул Церезо. – По-твоему я способен на такое?!
– Нет, конечно, – поспешил с ответом Васко. – Держись, друг. Помогу, чем смогу.
Церезо не попрощавшись, швырнул мобильник на стол и двумя руками вцепился в столешницу.
– Кто? – спросил он, ни на кого не глядя. И в этот момент не нашлось бы человека, который хотел, чтобы было названо его имя.
– Пока неизвестно, – ответил Гилл.
Церезо посмотрел на него так, что у человека, считавшего себя его другом, по спине пробежал холодок, а ладони вспотели.
– Мы всё выясним, – тут же продолжил начальник охраны, – нужно немного времени. С аварии всего полчаса…
– Выйди! – тон Церезо не допускал возражений, и Гилл подчинился.


Хозяин кабинета, будто нехотя перевёл взгляд на Марселу. Ему было больно на неё смотреть. Больно физически. Встретившись с ней взглядами, глаза защипало, а горло сдавило невидимыми тисками, собирающимися сломать хрупкие хрящи.
– Что случилось? – спросила она, обеспокоенно рассматривая его.
Всегда приятный голос, показалось, разрезал кожу на груди, полоснув солёными розгами.
– Пообещай, что будешь мне верить, – сглотнув ком в горле, с видимым трудом проговорил он. – С этого момента, что бы ни говорили, пообещай, что будешь слышать только мои слова.
– Сэм, что случилось? – повторила Марсела и шагнула к столу, уперевшись руками в столешницу. – Скажи толком, что произошло.
С минуту он молчал, пытаясь взять себя в руки. Она видела, как постепенно гаснет ярость в его глазах. Как разжались стиснутые кулаки. Напряжённые губы перестали кривиться. Бесстрастная маска невидимым щитом опустилась на лицо хозяина города.
– Скоро у нас будут представители власти, – голос хозяина города снова звучал бесстрастно и спокойно. – Мне предъявят обвинение в работорговле.


***


Город кипел и бурлил свежими новостями. По документам грузовик, попавший в аварию, перевозил вполне легальную алкогольную продукцию. И в пострадавшем кузове, действительно, оказался с десяток ящиков с дорогущим вискарём. Однако, сеть всколыхнул совершенно иной груз. Многочисленные свидетели засняли, как к месту аварии подъехали несколько машин скорой помощи. На носилках из кузова выносили одно…два…три…четыре…десять человек. Точной информации о том, кто они такие не было, но видео стало вирусным, заняв лидирующие позиции во всех поисковиках.
– Что происходит в этом городе? – ни к кому не обращаясь, недовольно ворчал Лей, просматривая ролик. – Проблема на проблеме.
– Что случилось? – Ксу оторвалась от любимого занятия и вопросительно посмотрела на приятеля, сидящего на диване с ноутом.
– Похоже, у господина Церезо на грядке зреют большие неприятности, – отмахнулся он.
– С чего ты взял, что это имеет к нему отношение? – она пожала плечами и продолжила вести длинную ровную линию иероглифа.
– А в этом городе есть что-то, что его не касается? – продолжая смотреть в монитор, вопросом ответил он.
– Наверное, ты прав, – не отрываясь от занятия, согласилась девушка. – Доложим папаше?
– Пока ни к чему. Посмотрим, что будет дальше. Но по всему выходит, что папаше придётся ещё долго ждать выполнения условий сделки.


Лей поставил ноутбук на журнальный стол, встал и подошёл к окну. В последнее время у них с Ксу было очень мало работы. Заботливый папаша использовал их только когда светила действительно выгодная сделка. Парень криво ухмыльнулся. Он никогда не обманывался хорошим отношением. Для господина они были просто двумя драгоценными безделушками, которые могли сослужить хорошую службу и заработать немалые деньги.


Их было семеро. Братья и сёстры, любившие друг друга, как родные. У них не было матерей и отцов. Лишь неуютные стены лаборатории, в которой они жили, как в казармах. По началу им даже было весело обсуждать кто, куда ездил и чем занимался. Глупые дети, с раннего возраста привыкшие убивать, развлекались, обсуждая как растеряна и беспомощна охрана их жертв. Они хвастались друг перед другом количеством убитых, жестокостью и беспощадностью смертей. Им было весело… Лей посмотрел на морду дракона у себя на руке. Кроваво-красный глаз полыхал адским пламенем. Он помнил их всех и каждого по отдельности. Еженочно в кошмарах заново проживал момент того или иного убийства. Но он и не хотел забывать. Именно поэтому на его руке красовалась зверюга с количеством чешуек, равных покалеченным или затронутым жизням. Если он забудет, то кто тогда вспомнит о Ксиабо, Юнксу, Бохай, Энлэй? О красавице Ланфен? Шипов на хвосте дракона было ровно пять.


Веселье кончилось, когда погибла Ланфен. Им не нужны были тесты и исследования, чтобы понять: работа их убивает. Но другой жизни для тех, кто приносит прибыль господину, нет и не будет. Вырваться из цепких рук папаши невозможно. Даже если удастся сбежать, их найдут и вернут. После смерти сестры и двух братьев Бохай попытался. Выполняя заказ в Норвегии, просто исчез, завершив миссию. Но у них никогда не было денег. Оплата поступала прямиком к хозяину в карман. Для выполнения заказов обычно использовались специально созданные счета, которые невозможно было отследить. Наличные наёмники получали по запросу, и все расходы тщательно контролировались. Господин Чжао Мин посадил их в надёжную клетку, выбраться из которой становилось возможным только в лабораторный крематорий. Не имея документов и средств к существованию, Бохай пытался выжить на улицах захолустного городишки, подрабатывая участием в подпольных боях. Папаша не дал ему времени заработать достаточно, чтобы суметь спрятаться. Блудного сына нашли и вернули в отчий дом, предварительно избив до такой степени, что тот три месяца отлёживался в больничном крыле. Повторять его опыт никому не захотелось.


Он покосился на нечёткое отражение Ксу в оконном стекле. Именно после этого случая она стала такой, как сейчас. В тот день, когда прихрамывающий Бохай вернулся в казармы, она нацепила эту маску и больше никогда её не снимала. Она радовалась, как ребёнок, каждому новому дню, каждому красивому цветку. Она выбегала под прохладный весенний дождь, кружась под его каплями и любуясь радужными всплесками в небе. Завороженно смотрела в ночное небо, пересчитывая звёзды. И всё тянула его за руку: «Смотри! Смотри, как красиво!» Ловила облака в лужах, разбивая отражения неизменным ботинком с заклёпками, и смеялась, когда стоявший рядом Лей недовольно отряхивал короткие джинсы. Она жила, вдыхала полной грудью каждое мгновение этого яркого и прекрасного мира, словно пытаясь заполнить себя до самой макушки. Она торопилась… Торопилась жить, потому что в любой момент могла умереть. Она поняла ценность жизни в тот момент, когда осознала её краткость. Лей ненавидел господина за эту перемену в ней. Он проклинал ненавистного хозяина, использовавшего их, как цирковых обезьянок. Разбивал кулаки в кровь, когда она не видела, и улыбался, когда смотрела. Это была заранее проигрышная игра на выживание, в которой победителем станет кукловод.
– Не думай, – сказала она, аккуратно выводя новую линию. – Мыслительный процесс слишком сложное занятие для тебя.


Даже в отражении он видел её широкую улыбку и переливающиеся длинные волосы.
– Пойдём лучше в парк, – она отложила кисточку, которой писала, и взяла чистую из стакана. Волосы блеснули серебром, когда она собирала их в пучок. – Я слышала в этом городе потрясающие клумбы в центральном парке. Хочу себе букетик ирисов. Пахнут сногсшибательно, – она хихикнула. – Надеюсь, нас не арестуют за вандализм. – Она подошла к нему сзади и положила руку на плечо. – Не думай, просто живи.
Он обернулся и заглянул в небесно-голубые лучистые глаза. Их осталось двое. Просто живи. Кто из них будет первым? Он много раз задавал себе этот вопрос. И ещё один. Имеет ли он право обременять её тем, что хочется сказать до дрожи в коленках? Лей в очередной раз заставил себя улыбнуться.
– Пойдём, – он взял её за руку и потянул к двери. – Если нас поймают, по-рыцарски возьму всю вину на себя.

[Ryuzaki]

фигасе подстава с рабами  четко сработали однако. щас придется адово отмазываться

[Зима]

На самом деле, я сама офигела от того, что происходит. Причём, продолжение в этот раз обозначилось вообще без моего участия. Скоро я окончательно перестану контролировать героев. Как бы теперь они не начали контролировать меня 


Самое мерзкое, что он обещал Марселе не заниматься этим. Вот теперь думаю, как она отреагирует...

[Ryuzaki]

ну она благоразумная, поймет что к чему. тем более стопудов почует, врет или нет

[Зима]

Глава 43.


Церезо сидел в неуютной допросной, вальяжно развалившись на скрипучем стуле. Подле него отутюженные до блеска восседали апостолы. Лучшая адвокатская контора города принадлежала главе западного крыла. Братья-близнецы ценились на вес золота, и это не метафора. За их услуги отваливали такие суммы, что даже у крупных бизнесменов волосы вставали дыбом. Зато любой представитель закона, услышав их фамилию, начинал поглощать успокоительное, как конфетки. В одном из последних дел дошло до абсурда: прокурора, предъявившего обвинение в наркоторговле одному из их подопечных, увезли с нервным припадком прямо из зала суда. Разумеется, обвиняемый был признан невиновным по всем пунктам. Фамилия Иваресси вгоняла в ступор и вселяла ужас в любого обвинителя, несмотря на некую комичность во внешнем виде её владельцев. Оба брата выглядели точной копией друг друга: высокие и худощавые, в нелепых кофейных костюмах-тройках с коротковатыми для их длиннющих ног штанами. Они больше походили на портных из гангстерских двадцатых, чем на современных адвокатов. Прилизанные гелем стрижки с прямыми проборами, шляпы с завёрнутыми полями. Казалось, они спустились с экрана кинотеатра, где транслировалась старинная чёрно-белая лента времён сухого закона. Но внешний вид в этом случае был обманкой, способной ввести в заблуждение любого несведущего человека.


Много лет назад они задолжали Васко Соуза, который теперь вовсю пользовался их расположением. Иоанн и Иаков Иваресси в то время учились в юридическом колледже, с трудом выискивая многочисленные подработки, деньги от которых уходили на оплату обучения. Щуплые юнцы, как верблюды, разгружали вагоны, помогали на стройках, убирали помещения, носились по городу, доставляя посылки. После оплаты на еду денег не оставалось. И парни решились на воровство, попытавшись стащить из продуктового магазина сетки, принадлежащей Саузо, батон хлеба и пачку быстрозаварной лапши. Конечно, неумелые воришки тут же попались и были сданы в участок. Однако, владелец, тогда ещё молодой человек, не ставший главой одного из крыльев города, явился в участок собственной персоной. Конечно, ему донесли о происшествии, и Васко, никогда не терявший человечности, посчитал глупым выдвигать обвинение. Он накормил оборвышей в ближайшем кафе. Не сказать, что еда там была качественная, но мальчишки с такой жадностью уплетали блюда, словно им подавали божественный нектар. Пообщавшись с ними, Васко понял, что парнишки далеко не дураки, не обычные воришки, коих валом на грязных улицах города. Рано осиротев, они не пошли проторенной дорожкой в ряды бравой шпаны, откуда, собственно выполз и сам Соуза. Они старательно учились, отдавая образованию всё, что могли. Наверное, тогда он просто их пожалел. Оплатил обучение и организовал небольшую, но стабильную стипендию. И, надо сказать, ни разу об этом не пожалел. Мало того, что, имея такого покровителя, парни ни разу к нему не обратились за помощью, так ещё и стали волками, которых боялась вся законная псарня. По завершении учёбы эта парочка под покровительством всё того же Васко открыла адвокатскую контору с громким названием «Апостолы».


– Господин Церезо, – заговорил один из братьев, которых глава города за много лет так и не научился различать, – сейчас мы поедем в суд, где примут решение о залоге. До официального разбирательства вас отпустят с подпиской о невыезде. – Он говорил это так уверенно, будто судья уже вынес решение и назначил сумму. Церезо ни на мгновение не усомнился в их словах. – Мы вернёмся через несколько часов. Проявите терпение, пожалуйста.


С небольшим поклоном братья покинули допросную, оставив его одного. Отлично, есть время обдумать случившееся. Он никак не мог понять, от кого исходила подстава. Со стопроцентной уверенностью он мог говорить только о Васко Соуза. Все остальные… Аарон Пинто, которому принадлежит транспортная компания? Вряд ли. Этому человеку нет никакой выгоды от того, что Церезо закроют. Более того, в этой ситуации он может стать соучастником. «Белый ветер» – компания раскрученная. А после аварии их начнут осаждать все мыслимые и немыслимые проверки. Нет, Пинто это принесёт только убытки. Или же он пытается подвинуть Церезо, чтобы занять его место? Но какой в этом смысл? Если бы у него было достаточно влияния, он мог бы запросто занять этот пост во время войны. Больше на ум не приходил никто. Значит, кто-то из молодняка? Неужели Таннер всё-таки успел подкинуть ему свинью до того, как отправился плакаться Эскобару? Не похоже… Наёмный киллер, взрыв машины – это да, это в духе припадочного наркомана. Но такая изощрённая подстава просто не могла прийти в обдолбанную голову. Амато Бруно сейчас за решёткой и у него руки до Церезо не дотянутся. Остальные сидели тихо и подозрений не вызывали. Но кто же тогда?


Дверь открылась, и в допросную вошёл тот, кого Церезо очень ждал с момента, как его привезли в участок. Капитан Райли Куанг Янг по-хозяйски направился в угол, где висела камера и отключил питание, сел напротив задержанного и положил папку с документами на стол. Хищный взгляд какое-то время изучающе шарил по лицу Церезо.
– Здорово, бедолага, – наконец, заговорил он. – Что будешь делать?
– Это зависит, – ответил Церезо, ухмыльнувшись.
– Мммм..? – правая бровь копа вопросительно приподнялась.
– От того, что в этой папке, – он кивком указал на стол.
– Оооо…там всё очень интересно, – Райли открыл файл. – И, надо сказать, для тебя не очень хорошо.
– Выкладывай уже, – нетерпеливо буркнул Церезо.
– Что ж, приступим, – голосом хирурга на операции известил Янг. – В кузове грузовика было десять нелегалов. Три женщины, пять мужчин и двое детей, – при этих словах задержанный напрягся и сел на стуле ровно, сложив руки на столе, как за школьной партой. – У всех недавно брали кровь на анализ. У всех на руке отметка с группой и резусом. Чуть выше пара латинских букв. У каждого – свои. Понимаешь, что это значит?
– Не дурак, – в голосе Церезо звучал металл. – Детей тоже?
– А ты как думал, – скривился коп. – Надеюсь, ты не имеешь к этому отношения?
Церезо так посмотрел на собеседника, что тот примирительно поднял ладони.
– Ладно-ладно, я просто спросил. В общем, сказать, что у тебя большие проблемы – ничего не сказать. Работорговля – пол беды. Но торговля органами, брат…Это совсем другая история.
– Я не успел объяснить всё Марселе, – сказал Церезо, опустив голову.
– Я ей звонил, не переживай, – успокоил Райли. – Она в курсе того, что происходит. Ты лучше о себе побеспокойся. Уже знаешь, кто у вас такой фантазёр?
– Нет пока, но это ненадолго, – Церезо снова посмотрел в глаза копа. – Мне нужен карт-бланш на сутки после того, как меня выпустят.
– Ээээ…брат, это вряд ли. Ты же понимаешь, что как только выйдешь из участка, тебе на хвост сядут человечки из центрального отдела. Извини, но на них я никакого влияния оказать не смогу. Не того полёта птицы.
– Это и ненужно. Пусть развлекаются. Мне нужны чистые улицы на сутки.
– Сэм, у тебя от подставы, похоже, скворечник покосился, – съязвил коп. – Я хозяин в своём доме, а не по всему городу.
– Так и наведи порядок в своём доме, – недовольно буркнул Церезо. – С остальными территориями сами разберёмся.
– Гилл?
– А ты думал, святой Моисей?
– Не злись, – он снова примирительно поднял ладони. – Сделаю всё в лучшем виде. Передам Гиллу твои указания. Ваше величество желает что-то ещё?
– Чтобы ты заткнулся, – хозяин города глубоко вздохнул.


Янг изобразил, как застёгивает молнию на губах, и затих. Церезо внимательно на него смотрел. В курсе ли приятель, что в город прибыли двое не совсем обычных людей. Вряд ли Марсела ему рассказала, в противном случае, брат не отходил бы от неё ни на шаг. Язвительный парень невероятно трепетно относился к её благополучию, доверенному в руки такого человека, как Церезо. Не стоит его беспокоить, пока с ними ничего не ясно.
– Я не уверен, что теперь смогу быть с Марселой постоянно. Присмотри за ней, если меня не будет.
Смешинка пропала из зелёных глаз, тут же блеснувших звериным огоньком. Парень только кивнул.
– У тебя сложная ситуация, – снова заговорил он. – Но ты же справишься, так? – в его голосе больше не слышалось и признака смеха. – Ты ей нужен, я говорил тебе. Не вздумай оставлять её одну.
Церезо молча смотрел ему в глаза. Конечно, он справится. Не имеет права сдаваться. Теперь у него есть семья, которая пострадает, если его не станет. И самый надоедливый из них сидит напротив.
– Иди уже, хватит нотаций, – Сэм кивком указал на дверь. – Дай подумать.
– Удачи, брат, – Райли встал и, не забрав документы, вышел.
Церезо пододвинул папку к себе. В ней оказалась копия заведённого на него дела. Он погрузился в чтение.


***


Сегодня в кабинете Церезо было намного оживлённее обычного. Васко Соуза с довольной улыбкой потягивал дорогой коньяк, удобно развалившись в кожаном кресле. Аарон Пинто, как маятник, метался из стороны в сторону от одной стены к другой. Чашка кофе нетронутой стояла на журнальном столе. Взволнованный глава южного крыла с нетерпением ждал хозяина кабинета, который с минуты на минуту обещал быть на месте.
– Хватит мельтешить, – буркнул Соуза. – От тебя в глазах рябит.
– Всё твой дружок виноват! – практически заорал Пинто, начав размахивать руками. – Какого чёрта в моей машине оказались люди? Там должен был быть только алкоголь? Что этот ублюдок себе позволяет?! За моей спиной прокручивать такие делишки?! Делиться не хочет?!
– Теперь ещё и орёшь, – спокойно сделав очередной глоток, прокомментировал Васко. – Не делал он этого, сколько раз повторять.
– Ну, конечно! – возмущённый возглас, казалось, долетел до соседнего района. – А этих десятерых в мою машину святым духом занесло?!
– Если будешь так орать, тебя услышат журналюги, – Васко кивнул в сторону окна, прикрытого жалюзи.
– Как не орать-то, – сбавив тон, собеседник подошёл к окну и раздвинул горизонтальные пластины.
Возле въезда на территорию дома толпились люди с камерами и диктофонами.
– Чёрт бы побрал этих стервятников, – недовольно пробурчал он, отошёл от окна и, наконец, сел на диван. – Во всех новостях одно и то же. «Белый ветер» – то, «Белый ветер» – это… Лучше бы за чинушами так следили.
В сопровождении Гилла и Марселы в кабинет вошёл долгожданный хозяин дома.
– Наконец-то! – едва завидев его воскликнул Пинто. – Церезо, какого чёрта здесь происходит?!


Не обращая внимания на истерику, Самуил Церезо спокойно прошёл к рабочему столу и занял привычное место. Холодный взгляд янтарных глаз в одно мгновение остудил нервозность главы южного крыла. Тот практически рухнул на диван и, стараясь взглядом выразить максимальную гамму эмоций, таращился на хозяина кабинета. Васко сдержанно улыбнулся, увидев реакцию партнёра.
– Меня подставили, – заговорил Церезо, сцепив пальцы на столе. – И я хочу выяснить, кто это сделал.
Взгляд янтарных глаз прожигал Пинто насквозь. Он привык считать себя влиятельным и степенным господином в этом городе, но сейчас больше всего хотелось сжаться в комок и по возможности слиться с обстановкой.
– Ты же не думаешь, что это я? – переборов желание сползти с дивана и притвориться мёртвым, уже спокойно спросил он.
– Я рассматривал этот вариант, – продолжая взглядом уничтожать собеседника ответил Церезо.
– С ума сошёл? – окончательно потеряв достоинство, пискнул тот. – У меня сейчас проблем не меньше, чем у тебя.
– Именно поэтому мы разговариваем в моём кабинете, а не в подвале, – отрезал Церезо. – Так что давай успокоимся и подумаем вместе.
«Легко сказать» – про себя подумал Пинто, но вслух не озвучил.
– Я навёл справки, – заговорил Соуза. – Из доков машина выехала в тем грузом, который должна была привезти. Видимо, замена произошла на маршруте.
– Водитель? – Церезо вопросительно посмотрел на Пинто.
– Он сейчас на больничной койке. Коридоры под завязку забиты журналистами и копами. Мы не разговаривали. Ждал, когда от тебя будут новости.
– С вашего счёта был сделан перевод на оговорённую сумму в адрес компании поставщика, – заговорил Гилл. – Однако на промежуточном счёте деньги разделились. Значительная их часть ушла совершенно в другое место. Работники банка провели проверку и сообщили, что операция состоялась на законных основаниях. Похоже, кто-то хакнул их систему. Владельца конечного счёта отследить невозможно. Не без труда, но нам удалось найти владельца промежуточного.
– Кто? – Сэм не смотрел на начальника охраны, лишь слегка склонил голову в его сторону.
– Подставное лицо. Женщина с тремя детьми, живущая в соседнем городе. К ней приходил очень обходительный молодой человек, и предложил солидную сумму за открытие счёта в центральном банке, через который осуществляются все международные сделки. Ей оплатили перелёт в оба конца.
– Она его запомнила?
– При необходимости опознает, – кивнул Гилл.


Церезо задумался, постукивая пальцем по столу. Нет, на такую многоходовку никто из подручных Таннера точно не был способен. Но кто же тогда?
– Вытащите водителя из больницы, – обратился он к Пинто, которому уже удалось восстановить привычное степенное достоинство. – Мне нужны его показания. Могу дать своих ребят.
– Раз ты не при делах, я сам разберусь, – круглые глаза Пинто хищно сощурились. Теперь он больше напоминал человека его положения, нежели пятнадцать минут назад. – Как будет информация, позвоню.
Не прощаясь, он вышел из кабинета.
– Гилл, Райли тебе звонил?
– Да, ваши указания выполнены, – тот кивнул.
– Пошарю в доках, – поднимаясь, сказал Соуза. – Тем более, что они на моей территории. Наверняка за поставкой велось наблюдение, раз они точно знали, в какое время состоится перевозка. Возможно, кто-то из моих ребят что-то заметил.
– Васко, спасибо за апостолов, – запоздало поблагодарил Церезо.
– Не благодари, – рассмеялся тот. – Смотри, как бы они тебя без штанов не оставили.
Продолжая посмеиваться, он вышел из кабинета. Хозяин города ещё какое-то время смотрел на закрытую дверь.
– У нас есть сутки для решения всех вопросов. Я так понимаю, поставщик недополучил обещанную сумму?
– Именно.
– Передай Оуэну, чтобы закрыл этот вопрос в кратчайшие сроки. Мы не должны потерять контракт. У нас есть фото глав совета и их приближённых. Распечатай и покажи той женщине. Мне нужно знать, с какой стороны прилетел удар.
– Вряд ли человек, устроивший такой переполох так глупо подставится. Думаю, она никого не опознает.
– Я это понимаю, но возможность не исключаю, поэтому займись этим лично, пожалуйста. До отъезда выясни имя человека, купившего для неё билеты. Они не могли всё подчистить. Где-то, наверняка, есть просчёт.
– Но если я уеду из города, кто сможет вам помочь? Вы же говорите, что слежка мешает вам предпринять какие-то действия.
– Я разберусь. Езжай.
Гилл не стал дальше спорить, кивнул и вышел. Церезо всё это время старался не обращать внимания на девушку, застывшую у него за спиной. А сейчас практически кожей ощущал её взгляд. Глубоко вздохнув, он встал из-за стола и повернулся к ней. Зелёные глаза, поблескивающие звериными огоньками, внимательно смотрели на него. Дикая кошка проснулась, уберегая её сознание от неприятных мыслей. С того момента, как встретил её в холле собственного дома, он понял, что она в таком состоянии уже давно.
– Ты веришь мне? – он заговорил с ней впервые с того момента, как стражи порядка увезли его в участок.
Она молчала.
– Райли должен был тебе всё объяснить, – попытался он ещё раз.
В ответ ни звука.
– Марсела? – окликнул он, слабо надеясь на ответ. Звериные огоньки зеркалом отражали неяркий свет настольной лампы.
– Ты сможешь найти того, кто это сделал? – в голосе девушки отчётливо звучали клокочущие рычащие звуки.
– Это всё фикция, – попытался объяснить он. – Эти люди не были предназначены для продажи. Они – умелая декорация.
– Ты с ними встречался? – спросила она, слегка склонив голову к плечу.
– Когда бы я успел, – буркнул Церезо.
– Не думаешь, что они могут указать направление?
– Скорее всего с ними имели дело какие-то пешки. А может, и вовсе наёмники, которых не отследить.
Теперь рычание громко доносилось из груди девушки, губы при этом оставались плотно закрытыми.
– Марсела, успокойся, – он слегка встряхнул её. – Это всё подстава.
– Двое детей, Сэм, – злость, отчётливо прозвучавшая в её голосе, заставила его отступить. – Девочка умерла по пути в больницу от пустяковой раны, с которой легко бы справилась, не будь так истощена. По словам медиков, нелегалов не кормили четыре дня и воды давали минимум. Чтобы те смогли дожить до аварии. Понимаешь? Их использовали, как ненужный хлам, чтобы подставить тебя. Но они же – живые люди!


Информации о состоянии людей после аварии была прикреплена к делу, но он пролистал медицинские отчёты, лишь мельком посмотрев, сосредоточившись на том, что, по его мнению, было действительно важным. Он и не стремился что-то выяснить, посчитав их банальной ширмой, за которой прячется зачинщик. Как и те, кто организовал подставу, он отнёсся к ним, как к какой-то незначительной вещи. Церезо только сейчас осознал, что Марсела – единственная в его окружении думала не о проблемах, которые возникли, благодаря невольному участию нескольких человек, а о самих людях, ставших жертвами в чьей-то жестокой игре. Он ничем не отличался от Баргаса, равнодушно торговавшего жизнями. Человек без совести и сочувствия, потерявший душу. Хорошо. Пусть она станет его совестью и душой. Пусть Марсела делает то, что считает нужным.
– Что ты предлагаешь? – нахмурившись, спросил он.
– Я встречусь с ними. Я хочу с ними поговорить. Пусть даже они никого не опознают, я должна.
Впервые она не спрашивала его согласия. Просто ставила перед фактом. Прекрасно осознавая тщетность поступка, она не могла не навестить их.
– В больнице очень много журналистов и полиции. Будь осторожна, пожалуйста.
– Не переживай, я буду в прядке, – урчание дикой кошки эхом отдавалось в каждом слове. – Я скоро вернусь.
Девушка стремительно вышла из кабинета. Он проводил её взглядом и достал мобильник. Набрав номер, дождался ответа.
– Добрый вечер, – поздоровался он, когда на том конце ответили. – Я бы хотел видеть вас. Это возможно?
– Куда подъехать? – спросил собеседник.
– Ко мне домой. У главного входа дежурят журналисты…
– Не переживайте, господин Церезо, – перебил его Лей. – Мы скоро будем.

[Ryuzaki]

Апостолы - зачетные)) ух и разгребать тут придется... я ж говорила, Марсела здравомыслящая и не станет на Церезо подозрение кидать. представляю, какое мясо будет, когда виновника наконец найдут

[Зима]

Разгребать, действительно дофига. В какой-то момент я себя поймала на мысли, что в этой истории появился такой вагон задействованных персонажей, что я начинаю опасаться за свою адекватность.    Каждый норовит свою историю рассказать к месту или нет. Приходится всех записывать, а то склеразм - штука непреодолимая. 

[Зима]

Глава 44.




Марсела настороженно принюхивалась, стараясь успокоить внутреннего зверя, который недовольно ворчал где-то глубоко внутри. Дикая кошка ещё не забыла запахи, окружавшие её в лаборатории. Тут пахло почти также, и ей было неспокойно. Ещё дома, до возвращения Сэма, она узнала, где разместили пострадавших в аварии. Гилл помог ей охотно и без споров. Начальник охраны – один из тех, кому она могла доверять всеми частями своей сущности. Дикая кошка в его присутствии вела себя спокойно и расслабленно, что уже говорило само за себя. Чтобы лишний раз не светиться на камерах, на нужный этаж она поднималась по лестнице. Самым сложным было попасть в охраняемую палату, где помимо копов круглосуточно дежурил кто-то из журналистов. Проблема решилась, когда в поисках комнаты отдыха персонала, она заглянула в одно из помещений и, никого там не обнаружив, стащила белый халат, одиноко висящий на рогатой вешалке. К халату был приколот бейдж с фамилией и именем, которые могли принадлежать, как женщине, так и мужчине. Доктор Джей Мартинес, наверняка удивится, обнаружив пропажу.


Накинув халат, она деловито миновала группу журналистов, не обративших на неё внимания. Когда подошла к палате, дежурившие копы внимательно обшарили её взглядом, но вопросов не задали. В конце концов не убийцу охраняют. Надзор был нужен скорее для того, чтобы оградить пострадавших от журналистов. А мед персонала в больнице было столько, что запомнить всех в лицо нереально.
Она толкнула дверь и оказалась внутри просторной палаты, разгороженной невысокими ширмами. Свет не горел, но для её усиленного зрения тусклых бликов фонаря, пробивающегося сквозь большое окно, оказалось достаточно, чтобы осмотреться. Семь кроватей вместо десяти. Семилетняя девочка умерла по пути в больницу. И двое взрослых (мужчина и женщина) сейчас лежали в интенсивной терапии. Мужчина разбил голову во время аварии и до сих пор не пришёл в себя. А женщина была настолько истощена, что находилась на внутривенном питании. Остальных нелегалов разместили здесь и, чтобы отделить мужчин и женщин, использовали ширмы. Но хлипкие перегородки не служили препятствием для обострённого восприятия дикой кошки. На первых кроватях лежали мужчины, ближе к окну – пара женщин. И за последней ширмой у самого окна невидимый от входа – выживший мальчик. Шесть прерывистых, но ритмичных дыханий оповестили её, что все взрослые пациенты спят, воспользовавшись небольшой передышкой в своей беспросветной жизни. Из того, что удалось узнать от начальника охраны, все эти люди находились на грани выживания около пары недель. А за последние четыре дня их и вовсе перестали кормить. Измотанные и оголодавшие они ждали одного: когда кошмар, в который превратилась их жизнь, наконец закончится. И финал уже мало что значил. Каким бы он ни был, эти шестеро с радостью встретят его, как решение всех проблем. Наверняка, за плечами каждого тяжёлая и трагичная история жизни. Но что можно сделать с тем, как устроен мир? Они – взрослые люди, способные самостоятельно принимать решения и нести ответственность за последствия.


Женщина сама толком не знала, зачем пришла. Она прекрасно понимала, что с ней не станут разговаривать, если заявиться в палату неофициально. Да и час для визита выбрала, мягко говоря странный. Но сидеть дома больше не могла. Её будто что-то тянуло сюда. Дикая кошка изо всех сил рвалась в это место, будто от этого зависела её жизнь. Она сдерживала странный порыв до тех пор, пока её мужчина в добром здравии не вернулся домой, и настырная зверюга, урчащая в груди, пусть и без особой охоты подчинялась приказу рассудка. Но как только Церезо переступил порог дома, внутри взбесилось дикое животное. Бороться с неестественным желанием стало невозможно. Если долго держать зверя в клетке, он устроит настоящий переполох, в котором могут пострадать невиновные. Этот урок, вдолбленный братом, она запомнила надёжно. От соблюдения этого правила зависела жизнь окружающих.
Следуя порыву, Марсела решительно подошла к скрытой невысокой ширмой кровати, стоящей у окна. Жалюзи подняты, и свет фонаря падает прямо на пациента, освещая его так ярко, словно актёра на бенефисе. На слишком просторной для хрупкого тела кровати, сжавшись в комок, лежит мальчик. На боку, подтянув колени к груди и уткнувшись в них носом, он напоминает замученного котёнка, брошенного умирать на улице. Из того, что удалось узнать от Гилла, она знала, что ему около двенадцати. Сирота, которого подобрали на улицах, чтобы отправить к ним в город. Что он даже не знает своего имени. Только прозвище, которым наградила окружающая шпана – Альфеньике, что значило «заморыш». Мальчишка для своих лет, действительно выглядел слишком маленьким, худым и, благодаря стараниям ублюдков, заморенным. Сейчас Марсела видела только его хрупкую спину с выпирающими даже сквозь больничную одежду лопатками и чернявый затылок со взъерошенными волосами. Рукава рубашки выглядели слишком широкими для тощих рук, обнимающих колени. Женщина почувствовала, как в груди, просыпаясь, потянулась дикая кошка. Нет, сейчас срываться нельзя, иначе она натворит таких дел, с которыми не сможет справиться даже Сэм. Глубоко вдохнув пропитанный лекарствами воздух, она обошла кровать и присела на краешек. Мальчик не отреагировал. Кажется, он смирился с тем, что вытворяет с ним жизнь. Прекратил болезненные и бесполезные попытки сопротивления.
– Эй, – негромко позвала Марсела, положив ладонь на его предплечье. – Ты спишь?
Мальчик неохотно поднял лицо. Большие голубые, обрамлённые длиннющими чёрными ресницами, с бесконечной усталостью смотрели на женщину. Работая в соцзащите, она повидала всякое. Детей избивали собственные родители, их заставляли работать на износ, бросали на улицах, подвергали сексуальному насилию, запугивали до такой степени, что те превращались в беспомощных щенят, неспособных говорить, но этот взгляд заставил её вспомнить другое. Не так давно она сама также смотрела на каждого, кто входил к ней в клетку. Этот брошенный взрослыми, замученный почти до смерти малыш мечтал только об одном: чтобы его жизнь закончилась. Вот прямо сейчас, в эту минуту. И это не пустые подростковые истерики. Это осознанное желание, принятое отнюдь не детским рассудком.


Он не ответил, просто смотрел, а ей казалось, что очерствевшее за последнее время нутро выворачивает наизнанку. Хотелось отвести взгляд, прекратить эту добровольную пытку, но женщина продолжала смотреть, словно захлёбываясь той болью и отчаянием, которые колыхались в его глазах. Она не могла его обнять, прекрасно понимая, что только больше испугает зашуганного ребёнка. Не могла даже попытаться утешить, потому что попросту не знала, как подступиться. Наверное, точно также себя чувствовал Сэм, когда искал способ общаться с ней.
– Ты, – её голос оборвался, как сломанная ветка. Потребовалась пара мгновений, чтобы она смогла продолжить: – Ты как?


Он также молча смотрел на неё, не собираясь отвечать. Женщина точно знала, что он может говорить. Какое-то время после аварии мальчик общался с полицией и врачами. К этому моменту, казалось, он окончательно потерял желание оставаться человеком. Гораздо проще стать бессловесным животным, способным выдержать ещё одну минуту, ещё один час, день, неделю, месяц… Проще, чем оставаться человеком, который понимает, что эта пытка не закончится никогда. Её ситуация была легче. Препарат психопата помимо воли преврати её в животное. А этот несчастный ребёнок сознательно пришёл к такому решению. Он не ответит, сколько бы она ни спрашивала. Ждать не стоит.


Но Сэм же смог. Он не сдался даже тогда, когда острые зубы дикой кошки коснулись его шеи. Тогда она задолжала судьбе и Самуилу Церезо собственную жизнь. Возможно, теперь пришло время расплатиться с первым из кредиторов. Мальчик всё также безразлично смотрел на неё, когда она доставала мобильник.
– Рай, я сейчас в центральной больнице. Ты далеко? – забыв поприветствовать, заговорила она.
– Могу быть там через пять минут, – отозвался брат, уловив серьёзные интонации в голосе собеседницы. – Что случилось?
Марсела слышала негромкое урчание двигателя. Брат был за рулём.
– Нужно, чтобы ты ненадолго отвлёк копов, дежурящих у палаты с пострадавшими в аварии.
– Ты что затеяла? – в вопросе отчётливо слышалось беспокойство.
– Хочу спасти жизнь, – отрезала она и отключилась.


Ей не было нужды в долгих разъяснениях, где она находится. Как только брат окажется у здания, тут же учует её. Они понимали друг друга с полуслова. Так, словно родились и провели детство вместе. Марсела была уверена, что он выполнит просьбу. Осталось дождаться. Она очень хорошо запомнила расположение дверей на этаже на случай, если что-то пойдёт не так и потребуется сбежать. Пожарный выход располагался несколькими метрами дальше по коридору. В больнице он не может оказаться закрытым. Она чуть наклонилась к мальчику, который даже не отшатнулся, всё также бездумно глядя на незнакомку.
– Послушай, – заговорила она совсем тихо. Так, чтобы не услышали соседи по палате. – Я заберу тебя отсюда. Только не кричи. Я не причиню тебе вреда, – она дотянулась и погладила его по голове.
 
Ребёнок не отшатнулся. Несчастный, заморенный людьми, котёнок был готов покорно принять уготованную участь, какой бы она ни была. Она придвинулась ближе и взяла его ладонь, мягко поглаживая тощие пальцы. Прошло значительно больше пяти минут, когда она вначале почуяла знакомый запах, а потом и услышала голос Янга. Он о чём-то весело переговаривался с дежурившими возле двери копами. Через пару минут голоса немного отдалились, а телефон завибрировал, известив о новом сообщении. Одно слово: «Выходи». Мальчик больше не смотрел на неё, снова уткнувшись в собственные колени. Она подсунула руку ему под голову, а вторую под колени. Он не дёрнулся и не обнял за шею, повиснув безвольной марионеткой у неё на руках. Пустой взгляд застыл в одной точке. Костлявое тело показалось женщине невесомым. Она легко прошла по проходу между дремавшими пациентами, никого не потревожив. Нажав на ручку, выглянула в щёлку. Оба копа стояли спиной к заветной двери, до неё долетел запах свежесваренного кофе. Не медля ни минуты, она бесшумно выскользнула из палаты и за пару секунд преодолела расстояние до пожарного выхода. Переместив вес ребёнка на одну руку, получив чуть большую свободу движений, она с силой надавила на массивную ручку. Та с охотой поддалась, и Марсела шустро зашагала вниз по ступенькам. Брат видел, как она вышла из палаты, а значит в скором времени встретит их у выхода.


– Ты меня до инфаркта доведешь, – ворчал брат, не забывая следить за дорогой. – Что творишь, а?
Он посмотрел в зеркало заднего вида, встретившись взглядом с Марселой, на коленях которой лежала голова похищенного мальчика.
– Я не могла его там оставить, – ответила она, придержав ребёнка на особенно крутом повороте. – Веди аккуратнее.
– Как он? – Райли снова смотрел на дорогу.
– Как я не так давно, – отозвалась она, поглаживая мальчика по голове. – Камеры?
– Аааа…теперь ты вдруг вспомнила о камерах, – недовольно хмыкнул он. – Вырубил я их, вы-ру-бил. Так и знал, что ты очередную глупость затеяла. Я с тобой поседею раньше времени. Кому такой жених нужен будет. Придётся тебе всю жизнь со мной нянчиться.
Слушая привычное ворчание брата, Марсела смотрела на ребёнка, который всё также свернувшись комочком застыл на заднем сидении.
– Я не могла оставить его там, – повторила она. – Он бы умер.
– Что скажет Сэм?
Она не ответила. По сути ей было не важно, что скажет хозяин дома, когда увидит нового жильца. Она приняла решение и готова нести за него ответственность.


***


Складская зона, принадлежащая главе южного крыла, имела дурную славу места, откуда не возвращаются. Каждый шкет на грязных улицах, знал, что в этом районе без крайней необходимости лучше не появляться. И если мелкие торговые склады, раскиданные по городу, иногда подвергались вылазкам особо бесстрашных воришек, то на территорию этого монстра, занимавшего несколько тысяч гектаров пригородной земли, никто кроме работников не совался. Объяснялось всё многочисленной охраной и громкими именем владельца. И если Аарон Пинто мог себе позволить истерить в присутствии главы города, то перед лицом подчинённых этот зрелый шестидесятилетний мужчина не проявлял и толики слабости.


На прилегающей парковке аккуратным рядком выстроились грузовики с логотипом его транспортной компании. Именно оттуда по направлению к ожидающему Пинто, двигались три человека. Два высоких плечистых мужчины практически несли под руки третьего, который вяло переставлял непослушные ноги. Голова бедолаги была перетянута белой повязкой, отчётливо видной в свете фонарей, а правая рука затянута в гипс. Пинто с хищной улыбкой гостеприимно распахнул дверь на один из складов, и вся компания вошла внутрь. Конечно, он мог поручить такое грязное дело кому-то из доверенных лиц, но пошатнувшаяся репутация главы совета и его самого обязывала разобраться с этим инцидентом лично. И неважно, что отвыкший от прежней бандитской жизни состоятельный бизнесмен, давно перестал показывать зубы. Церезо мог простить многое, но только не предательство. И сейчас было очень важно доказать этому человеку свою преданность. И если в огороде завёлся вредитель, сожравший чужой капустный лист, он обязан вытравить его лично, пока тот не успел наплодить себе подобных.


Склад по большей части был заставлен ящиками с товаром, готовым к отправке на прилавки города. Но прямо возле входа оставалась свободная площадка, на которой сиротливо стоял одинокий стул. Двое мужчин протащили и усадили на него третьего. Тот практически сполз на пол, но один из здоровяков хорошенько встряхнул его за плечи, заставив сидеть ровно.
– Итак, ты же понимаешь, зачем я здесь? – задал вопрос хозяин склада.
Бедолага с перевязанной головой только кивнул.
– В таком случае, рассказывай.
Тот какое-то время молчал, но получив тычок в спину от стоявшего рядом здоровяка, тут же затараторил.
– Господин, Пинто, я ни в чём не виноват, – в голосе молодого мужчины слышались слёзы. – Они угрожали мне. Сказали, что убьют мою семью, если я не поступлю, как они хотят. У меня дети, господин Пинто. Двое… Простите меня, пожалуйста! – он всхлипнул и бухнулся на колени, низко склонив голову.
– И вместо того, чтобы подойти к своему начальству и сказать, что тебе угрожают, ты решил пустить всё на самотёк? Глупо мистер Сарате, очень глупо.
– Они не дали мне времени! Они угрожали моим детям, – продолжая всхлипывать умолял он. – Вы же тоже отец, должны понимать. Как я мог рисковать жизнью детей?! Простите меня, умоляю. Я бесконечно виноват перед вами.


Пинто поморщился, качая головой. Он – отец. Это верно. Но помимо этого, он – глава одного из крыльев города. Простив однажды, он создаст прецедент, подвергающий сомнению его право занимать такой высокий пост. А это поставит под угрозу жизнь всего его большого семейства, включая дочь, которую он любил безмерно. Жестокость – необходимое качество в их кругах. Иначе не выжить.
– Расскажи всё по порядку, – приказал Пинто, заложив руки за спину.
– Меня остановили километров за пять до места аварии, – руки мистера Сарате дрожали, голос прерывался, но он заставлял себя говорить. – Какой-то чудик в микроавтобусе с тонированными стёклами подрезал, вынудив остановиться. В противном случае я никогда бы не нарушил правил транспортировки, – он всхлипнул и провёл по лицу здоровой рукой, стирая слёзы. – Из машины вышли два здоровяка, вытащили меня из кабины и пару раз врезали, ничего не объясняя. Затем подошёл третий. В пиджаке. Вроде цивильный такой. Он сказал, что вырежет всю мою семью, если я не поступлю, как он скажет. Мне было велено ехать по заданному маршруту и никому не сообщать о том, что произошло. Он забрал мой мобильник. Пока он угрожал, из фургона вывели с десяток человек и заставили их сесть в кузов грузовика. Закрыв их там, эти двое что-то сделали с машиной и сломали рацию. Уже потом, когда ехал, я понял, что эти ублюдки испортили тормоза. Засунув меня обратно в кабину, они поехали сзади, вынуждая набрать скорость. На светофоре, когда я безуспешно пытался затормозить, машину занесло. Я знал, что в кузове люди, и постарался смягчить удар о бочки с водой, стоящие у разделителя. Это всё, что я знаю, господин Пинто. Простите меня, умоляю! Я не мог рисковать жизнями детей! Поймите, господин!
Глава Южного крыла хмуро смотрел на человека, который пытаясь уберечь родных, выкопал себе могилу.
– Найди мне записи видеокамер с того участка дороги, – велел он одному из своих людей, который, кивнув, тут же вышел со склада. – Теперь, что касается вас, мистер Сарате, – он посмотрел на стоящего на коленях мужчину, который сжался под его взглядом. – Я понимаю безвыходность ситуации, в которой вы оказались. Но вы сделали свой выбор, а я сделаю свой, – в голосе хозяина зазвучал металл. – Ваша семья в полном объёме получит страховые выплаты за производственную травму, полученную вами. Ваши дети смогут позволить себе достойное образование в любом месте, которое выберут, – Пинто кивком подозвал оставшегося подручного, сунул руку ему под пиджак. Когда ладонь главы южного крыла снова оказалась на виду, в ней был зажат пистолет. – А с вами, мистер Сарате, я вынужден попрощаться.
Грохнул выстрел, и повязка на голове водителя окрасилась алым. Тело с гулким стуком рухнуло на бетонный пол. Ни один мускул не дрогнул на лице Аарона Пинто. Он протянул пистолет владельцу.
– Прибери здесь, – приказал он и вышел со склада.

[Ryuzaki]

охохо, Церезо, мягко говоря, охренеет от такого поворота  не успел женой обзавестись, уже ребенок подъехал 

[Зима]

Молчи лучше...я сама охренела, мягко говоря.    А так, Марсела ему не жена...пока... То ли ещё будет. 

[Ryuzaki]

ну жена в смысле боевая подруга 

[Зима]

В следующей главе я вообще веселилась...а то что-то Церезо важный такой стал, аж жуть. Хочется уже душу отвести, как следует. 

[Ryuzaki]

у меня в пятой части будет веселье)) мы там с соавтором тоже отрывались как могли 

[Зима]

Я доберусь, обязательно. Уже руки чешутся. Под новый год столько всего "отложенного на потом" вылезло, что я скоро на няне разорюсь, блин    Ещё и квартиру покупаем...почему-то за месяц до нового года начали. Ага, и с чего бы это так внезапно. Три года же собирались. Другого времени не нашли, ага.    Завтра в банк и к нотариусу. А уже 29, блин. Готовить надо, убираться. Брат с женой приедут 31. У меня волосы дыбом и жопа в мыле     Хочу к Саве, а меня не пускают, гады 

[Ryuzaki]

  ничо, Сава подождет, он мужик с офигенной выдержкой  зато под новый год будет новая квартира, это ж круто))

[Зима]

Он-то мужик, понятное дело, а вот я-то нет)) Меня уже плющит и колбасит    дальше читать хочу, а времени нет    не хочу урывками читать, весь кайф потеряется  Хотя бы по одной части. Так интереснее